Взрослые игры - Тереза Тотен (2017)

Она посчитала в уме. Ее отец был в Сингапуре три дня. Нет, сейчас он, должно быть, спит. Она знала, что, как только он проснется, позвонит сам. Он обязательно позвонить Потому что сегодня было сегодня, и он знал это.

А что, если Кейт не пойдет сразу домой? Что, если она решит пойти куда-нибудь с этим Джонни или с одной из «Чудес»? Что, если они с Кейт больше не подруги? Такое было возможно. Оливия вздрогнула, вспомнив, как она обвиняла Кейт, когда они спорили. Да, и последнее время она вела себя с Кейт по-свински. Может, Кейт дистанцировалась от нее? Такая возможность ее встревожила.

Она должна была вернуть себе Кейт, заставить ее понять. Не про Марка… и не всё, конечно же. Кейт не была готова к этому. Но о сегодняшнем дне, и о том, почему он так важен. Да. И тогда Кейт полностью простит ее за все и будет снова всепонимающей и чуткой и… преданной.

Анка следила за ней. Анка знала, что это за день. Даже несмотря на то, что у нее был выходной, она не пошла к сестре. Анка не собиралась никуда уходить.

Экономка прокралась в гостиную с метелкой для пыли в руке.

– Анка, ты назойлива.

– Назо… что? Я не знаю такое слово.

– Нет, ты знаешь, и ты назойлива. – Оливия подошла к ней. – Кейт будет дома через несколько минут. Иди к сестре.

– Но…

– Я собираюсь рассказать ей о сегодняшнем дне. – Вместо того чтобы расслабиться, Анка посмотрела скептически. – Это моя подруга, и я ей полностью доверяю. – Это была правда, и то обстоятельство, что Оливия поняла это только сейчас, ничуть не уменьшал этого факта. Кейт поймет и посочувствует, так же, как Марк. Лучшие друзья делятся тайнами. Кроме того, тайны – это то, что привязывает людей друг к другу, навсегда. Этим тайны хороши. Она снова посмотрела на часы.

Брюс начал лаять и бегать кругами. Он стал системой раннего оповещения, поскольку слышал звон лифта задолго до того, как кто-нибудь подходил к двери.

– Привет, Брюс! Привет, Оливия. Прогуляем с ним?

– Конечно, через минутку. Сядь ненадолго. Я хочу с тобой поговорить.

На лице Кейт мелькнула тревога.

– Эм… Ладно. Мимо прошла Анка.

– Приду домой в восемь. – Она обернулась к Кейт. – Тама куриный пирог в духовке.

Как только дверь закрылась, Оливия, сидевшая на встроенном диване, похлопала по месту рядом с собой.

– Что стряслось?

– Я хочу рассказать тебе про сегодня.

– Сегодня? – Кейт плюхнулась на диван.

– Ага, сегодня у меня вроде как годовщина. – Оливия поджала под себя ноги и повернулась к подруге. – Видишь ли, ровно год назад мы уехали в Хьюстон.

– В больницу?

– Ну. В конечном счете да.

– Мне так жаль, Оливия. Не стоило мне ходить на работу. Тебе нельзя оставаться одной. Ну что я за зануда. Мне не следовало…

Так было лучше.

– Все в порядке. Ты не знала. – Да, она любила Кейт. Никогда раньше она не любила подруг. О, она притворялась, что любит, говорила об этом вслух, симулировала, как делала и со всем остальным. Но она никогда по-настоящему не нуждалась в друге так, как она нуждалась в Кейт. Потребность, любовь – это было почти одно и то же. Оливия повернулась и вновь посмотрела в окно. Сумрак надвигался на город, и она была дома, в безопасности, с подругой. Хотя она и не могла увидеть Марка сегодня, несмотря на то что он знал, какой сегодня день… ну, это не имело значения.

У Оливии была Кейт.

– Папа снял очаровательный маленький домик прямо рядом с больницей, и там мы жили, до… больницы. Во все это время папа не заключил ни одной сделки. Он просто летал в Нью-Йорк на день-два максимум. – Оливия, казалось, потеряла себя в этом странном доме с его обычной мебелью. Так жили обычные люди. Она кивнула сама себе. – Только мы вдвоем. И, конечно, Анка.

– И?… – прошептала Кейт.

– И ты не знаешь того, что мы вынуждены были уехать в этот день год назад потому что, ну, я поняла, что уже скоро будет заметно.

– Заметно?