— По мне, так тоже, — согласился малоизвестный поэт. — Но ни вы, ни я не олицетворяем тенденцию эпохи. Мы ее курьезы. Мы и такие, как мы, служим для того, чтобы притормаживать скорость прогресса. Гений человечества проявляет себя в движении к организованному обществу: жизни всех сплавлены воедино, контролируются одной общей идеей. Индивидуального рабочего затягивает на фабрику. Чиппендейл теперь нужен только на стадии эскиза и чертежной документации. Сам стул соберут пятьдесят рабочих, каждый отточивший до совершенства порученную ему операцию. Почему отель, где работают пятьсот человек, обслуживающий три тысячи постояльцев, работает как часы, тогда как в семейной резиденции, где проживают два или три человека, наблюдается постоянная суета и трения? Мы теряем талант жизни в одиночестве; инстинкт общественной жизни выгоняет нас из собственного дома.

— Тем хуже для общества, — покачал головой философ. — Человек, как говорил Ибсен, по-настоящему велик, когда стоит один. Вернемся к нашему другу Аврааму. Конечно же, он, кочующий среди девственной природы, разговаривающий со своим Богом, гораздо ближе к идеалу, чем современный гражданин, думающий за утренней газетой, аплодирующий из партера глупым словечкам, гогочущий над грубыми шутками. В обществе всегда правят низшие. Вы упомянули, что весь мир нынче приглашает Сэмюэля Джонсона на чашку чаю. Сколь многие читают его в сравнении с подписчиками «Анекдоты за полпенса»? Это «коллективное мышление», как теперь говорят, куда оно нас приведет? К беснованию и дрейфусовским скандалам. Если бы Сократ и Галилей, Конфуций и Христос коллективно мыслили, мир действительно превратился бы в муравейник, к чему его и ведет неизбежный ход событий.

— Необходимо учитывать обе стороны медали, — отреагировал малоизвестный поэт. — Толпа, признаю, сама по себе ничего не создает. С другой стороны, если она принимает некие идеалы, то дает им необходимую защиту. Она с большей готовностью реагирует на добро, чем на зло. Общедоступные шестипенсовые наборы репродукций — это же твердыня добродетели. Грабитель, который обокрал собственную мать, аплодирует вместе с остальными заявлению о врожденном рыцарстве мужчины. Спросите его, достойно ли обкрадывать собственную мать, какие бы обстоятельства ни обуславливали этот поступок, и его ужаснет сама эта мысль. Хулиган, чей патриотизм находит свое выражение в том, что он выплескивает грязную воду в лицо своей девушке с континента; уличная девка, насосавшаяся абсента, кричащая: «Бей жидов!» — движущая сила, которая толкает их, по своей природе идеальна. Даже превращая себя в посмешище, толпа может прийти в действие, лишь когда затронуты ее лучшие инстинкты. Услугу, оказанную Прометеем человечеству, нельзя оценивать по статистике страховых компаний. Миру в целом от объединения индивидуальностей пользы больше, потому что он может достигнуть прогресса только через это объединение. Для дикарей, однажды ступивших на извилистую дорогу цивилизации, мы очень многого добились. Дорога, такая же извилистая, уходит ввысь, скрыта от нас туманами, но именно по ней лежит наш тернистый путь к земле обетованной. Не к развитию индивидуума — это его личная забота, — а к преображению человечества в целом, вот к чему надо стремиться. Великие одиночки — пастыри стада, слуги, а не хозяева мира. Жаль, конечно, что у «Анекдотов за полпенса» и подобных изданий так много читателей. Может, они учат читать тех, кто иначе не прочитал бы ничего. Мы нетерпеливы, забываем, что приход и уход поколений — всего лишь покачивание маятника часов Природы. Вчера мы бронировали места на гладиаторских шоу, на сожжении христиан, смотрели на публичные казни у Ньюгейтской тюрьмы. Даже музыкальный фарс в сравнении с этим — шаг вперед, хотя бы по части гуманизма.

— На Юге США проводили экскурсионные туры по местам линчеваний, — указал философ. — Во Франции набирает популярность коррида. Английские газеты выступают за возврат к травле медведя и петушиным боям. Разве мы не движемся по кругу?