— Хорошо, — сказал я, вспоминая девочку-стражу из большого Гнезда. — Не касается, так не касается. Но выходит, что у Продавцов тоже была возможность напасть на Гнездо. Да, да, они дружелюбны. Но вдруг? Решили ваши кристаллы присвоить.

— Нет у нас кристаллов, — ответила Дарина.

— Ну сколько-то есть, вы же мутагены покупаете… Есть ещё какие-то ценности, необычные штуки? Субстрат этот ваш? Паутина?

Дарина пожала плечами, взяла бутерброд.

— У всех есть одно и то же, ничего особенного наше Гнездо не имеет. Чего на нас-то нападать? Вон, на Тульской совсем маленькое Гнездо, его ещё проще захватить…

Мы стали пить кофе. Меня немного отпускало, только босые ноги мёрзли — кафе оказалось единственным местом в здании, где пол не закрывали ковры.

— Если бы я больше знал, то мог бы что-то придумать, — сказал я небрежно. — А так… чем я могу помочь?

— На самом деле можешь, — сказала Дарина. — Сходишь к Инсекам?

Я вздрогнул.

— Серьёзно, что ли?

В Москве было «представительство» Инсеков. Самих пришельцев, впрочем, там никто никогда не видел. Шутники называли его «космической избой-исповедальней», потому что раньше это был исторический выставочный зал — Манеж, по просьбе Инсеков переоборудованный в «представительство». Помещение внутри разделили на маленькие комнатушки, в которые можно было прийти и что-нибудь попросить у Инсеков, предложить или покритиковать — каждому давалось ровно три минуты. Была целая когорта сумасшедших, которые ходили туда как на работу, чтобы требовать чего-то или проклинать пришельцев. На критику они никак не реагировали, хоть обругайся. На просьбы, впрочем, тоже. Вначале народ туда ломился, потом как-то поутих. Последние годы туда полюбили приходить молодожёны — просили семейного счастья, здоровых детей и прочих радостей жизни. Это стало таким же обычаем, как положить цветы к вечному огню. Я ни разу не ходил. Ругать пришельцев было не за что, просить я ничего не хотел, а прийти просто так и молчать — совсем уж глупо.

— Серьёзно, — сказала Дарина.

— Они хоть слушают? Или это так, пустышка?

— Слушают. Зайди, расскажи про случившееся. Что на Гнездо напали, а на следующую ночь тебе удалось убить нападавшего. Как он выглядел, всё такое.

— Чего-то просить? — спросил я.

Дарина покачала головой.

— Нет, не надо. Потом вернёшься, мы снимем с тебя призыв.

Они с Наськой переглянулись, Наська кивнула.

— А вы? — спросил я, помолчав.

— Я же говорила. Я буду развиваться дальше, к хранителю. Наська ещё дальше, к матери. Это разные мутагены, другого выбора нет.

— Может, не стоит? — спросил я безнадёжно. — Мои старики так вообще… зовут Наську у них пожить.

— Гнезду нужны мать и хранитель, — ответила Дарина. — Это защита Гнезда…

— Ох уж она помогла, эта защита! — не выдержал я. — Спасла всех мать, спас хранитель!

Мы с Дариной уставились друг на друга с таким негодованием, что Наська втянула голову в плечи и даже дыхание затаила.

— В тот момент Гнездо не знало, что происходит! — отпарировала Дарина. — Это как болезнь! После первой атаки возник иммунитет!

— Это я возник, а не иммунитет! — ответил я.

— Ну… вот ты и есть иммунитет!

— Если бы я не купил патроны — ваш иммунитет бы разорвали на кусочки, а потом и вас!

— Не ссорьтесь! — пронзительно выкрикнула Наська. — Ну не надо!

Мы выдохнули и продолжили пить кофе. Точнее, я делал вид, что пью — чашка была уже пуста, но я упорно прижимал её ко рту.

— У тебя и кофе-то там нет! — не выдержала Дарина.

— Можно подумать, у тебя есть! — возмутился я, привставая и заглядывая к ней в чашку.

Ну, конечно, у неё тоже не было. Мы гневно смотрели друг на друга.

А потом принялись ржать как ненормальные.

Нет, ну правда!

Сутки знакомы, а ругаемся будто старики!

— Сделать вам ещё капучино? — спросила Наська.

Я покачал головой.