Три дня Индиго - Сергей Лукьяненко

— Вы даже можете этого дождаться, — сказал Инсек небрежно. — Технологии, позволяющие Прежним жить почти неограниченно долго, нам известны. Мы передадим их Земле. Понимаете? Ваш мир станет свободным. Вы избавитесь от жестоких правителей, использующих вас в своих интересах. Вы станете бессмертны и со временем сможете перейти в ту форму существования, которая представляется вам божественной. Вы — лично вы. Не только ваш вид.

Я вытер лицо, мокрое от влаги в воздухе и выступившего пота.

— Наши отношения не будут равными, — продолжал Инсек. — Но это будут отношения сотрудничества и взаимных услуг.

— Капитализм гораздо прогрессивнее феодализма, — пробормотал я, не думая, что Инсек меня поймёт. Но он понял.

— Разумеется. Быть бесправной вещью, которой распоряжаются — и быть свободным рабочим, который может выбирать свой путь и получать достойное вознаграждение… мне кажется, что выбор очевиден. Нынешний путь Прежних — тупик для обычных людей. Прежние давно считают себя высшей ступенью эволюции, лишь отдельные счастливчики принимаются в их ряды.

— А Слуги? — спросила Милана.

— Вы же с ними общались, — Инсек махнул лапой. — Это предельно мерзкая искалеченная форма людей, не обладающая большинством возможностей Прежних, а вас презирающая. Меня крайне удивила их попытка найти собственный путь и столь неожиданная изобретательность. Но принимать их в расчёт не стоит. Итак?

Я посмотрел на Милану. Она растерянно пожала плечами.

— Не надо отвечать немедленно, — сказал Инсек. — Я понимаю, что вы нуждаетесь во времени для размышлений. Предложение озвучено, и оно делается лишь один раз. Отправить вас на Землю?

Сглотнув вставший в горле комок, я кивнул:

— Да. Отправьте. И… мы подумаем.

— Я буду ждать ответа, — сказал Инсек. — Благодарю за отвагу, проявленную в бою.

— Ваш корабль действительно не смог бы вас защитить? — неожиданно спросила Милана.

Инсек протянул лапу к стене, и в той начал формироваться, выступая из поверхности, зеркально-матовый экран.

— Вас отправить в Москву?

Человек привыкает ко всему.

Я вошёл в экран без колебаний, даже не всматриваясь, что там, за ним. Я не стал задумываться, что именно со мной происходит в миг перехода между Селеной и Землёй. Может быть, соприкоснулись две точки пространства, может быть, между ними возник туннель в подпространстве.

А может быть, экран в корабле Инсека расщепил моё тело на атомы, уничтожил их, а из экрана на Земле выбирается всего лишь копия?

Да плевать!

Я выпрыгнул из экрана, обернулся, подхватил за руку Милану — будто помогая ей выйти из автобуса. И лишь потом огляделся.

Опаньки!

Наше путешествие Земля-Селена-Земля не осталось незамеченным!

Мебели в каморке больше не было. Открытая дверь была крест-накрест заклеена яркими красными лентами с надписью «STOP». В углу стояла видеокамера на штативе, ещё какая-то аппаратура, от которой тянулись провода в дверной проём. На гипсокартонной стене в паре мест виднелись вмятины.

Ещё на ковровом покрытии расплылось большое и подозрительно тёмное пятно.

— Ничего себе… — пробормотала Милана.

После корабля Инсека московский воздух казался сухим и прохладным. Влажные пряди волос налипли Милане на лоб, я протянул руку, поправил ей волосы… и замер. Мы неловко улыбнулись, потом синхронно отдёрнули руки друг от друга.

То, что было на Луне, осталось на Луне.

За открытой дверью послышался топот.

Ну всё, нас обнаружили, сейчас начнётся…

Но, к моему удивлению и радости, в дверях появился Лихачёв. В расстёгнутой у ворота рубашке, с красными сонными глазами, с рукой на кобуре… Несколько мгновений он смотрел на нас, потом расплылся в улыбке.

— Живы. Живы!