Венецианский контракт - Марина Фиорато (2014)

Аннибал смотрел, как остров Мурано проскользнул мимо них, где стеклоплавильные печи теперь стояли безмолвные, потом Бурано – где кружевницы больше не сидели на пороге своих разноцветных домов. На Торчелло колокол собора скорбно гудел, возвещая новые смерти и рассказывая ему, что чума добралась до этих берегов. Но когда лодка доплыла до лазаретов, там было тихо и спокойно. Аннибал приказал лодочнику причалить к острову Винья Мурада – острову, закрытому на карантин.

Когда они приблизились, Аннибал увидел серые пустоши, окаймленные деревьями и стенами. Там была длинная пристань, ведущая к деревянному сараю. То, что они увидели там, заставило гребца поднять весла и прикрыть рот воротом куртки. На сарае был нарисован большой – в человеческий рост – истершийся красный крест.

«Жди здесь, если хочешь», – кинул ему Аннибал, заметив, что лодочник не горит желанием плыть дальше. Лодка пришвартовалась возле трёх небольших ступенек, и Аннибал, проверив, что кошель и медный кубок надежно спрятаны в его рукаве, выпрыгнул из лодки, пряча ларец с сокровищами Касонов под накидкой. Он бросил лодочнику еще один цехин и приказал ему ждать.

В начале пристани находилась сторожка, вделанная прямо в стену, дверь которой казалась накрепко закрытой. Прямо перед ней сидели двое – старый и молодой – и рыбачили в лагуне. Седобородый уже настороженно следил за приближающимся врачом, а молодой уставился в никуда стеклянными глазами, и тонкая серебряная ниточка слюны свисала у него до колен, как леска. Ноги мальчика болтались высоко над водой; руки у него были короткими, а торс усеченным; только голова соответствовала размерам нормального человека и казалась огромной на его приплюснутом теле. Череп у него был необычной формы – видимо, врожденное искривление костей, подумал Аннибал. Ему уже доводилось видеть таких карликов – большинство из них топили сразу же после рождения; некоторых брали в актеры commedia, если они были нормальными, могли говорить и петь. Аннибал видел такое существо в Падуе: герцог, державший его в комнате вместе с другими диковинами, научил его рассказывать похабные истории. Но этот был, очевидно, тупицей. Не обращая внимания на мальчишку, Аннибал поздоровался со стариком.

– Я доктор Аннибал Касон из Совета по здравоохранению, – соврал он. – Вы сторож?

Старик пожал плечами.

– Я был им, доктор, пока не явилась Чумная дева. Тогда все сбежали. Морской совет издал указ, чтобы ни один корабль не приближался к городу и не покидал его, пока мы снова не очистимся. Последний корабль прошел мимо нас во вторник – в жуткий шторм. Галеас под названием “Il Cavaliere”. Мы кричали, махали факелами, но он не остановился.

– Да, да, – сказал Аннибал, прервав бесконечный поток слов старика. – Так, значит, все уехали? Маршалы, начальники? И bastazi со своими семьями?

– Да, доктор. Все уехали, только одна лодка приплывала, кроме вашей, сеньор, с письмами из Совета. Теперь и почту окуривают, конечно, – я получил письмо сегодня утром и едва смог прочесть, так оно пожелтело…

– Ну конечно, – прервал Аннибал. – Значит, все уехали?

– Все, доктор. Собрали вещи и переехали в Трепорти. Все, кроме меня и мальчика. – Седобородый вздернул свой щетинистый подбородок. – Я сторож и, клянусь Богом, буду сторожить эти ворота. Мы живем здесь, доктор, мой мальчик никогда ничего другого не видел.

Бежали на материк. Аннибал кивнул самому себе, и клюв на его маске описал полукруг перед его лицом. Всё понятно. Богатые всегда бегут на свои виллы в Венето, а бедняки в Трепорти. Он взглянул на карлика, который упорно продолжал рыбачить, не обращая никакого внимания на разговор.

– Вы разрешите мне тут осмотреться? – попросил он.