В плену любви - Людмила Ладожская (2020)

На секунды в кабинете воцарилось молчание. Потом Петерман громко рассмеялся и, посмотрев на Галю, сказал:

– Ну, что ж, солдат так солдат! Им тоже необходимо общество красивых девушек! Как надоест вам этот солдат, я к вашим услугам, фройлен! – сказал эсэсовец и, посмеиваясь, вышел из кабинета.

– Галя, пригласите следующую девушку, – сказал Райнер. – Вы в порядке? И скажите, чтобы Эльза нашла начальника полиции.

– Да, господин майор.

У следующей девушки оказалась тяжело больная мать, за которой нужен был уход. Галя выяснила, что у них есть очень дальние родственники в деревне. Девушке дали время, чтобы определить больную мать к родственникам. Латышеву Райнер дал указания выдать документы девушке и ее матери для передвижения в деревню.

– Господин Латышев, я передаю все документы господину Петерману. Остальные указания вы будете получать от него. Вы свободны.

Латышев ушел. Галя молчала, изображая рабочую деятельность. Райнер не упустил из виду, насколько сильно потрясли девушку слова Петермана в отношении малыша. Он делал отчет по отправке эшелона и наблюдал за Галей. «Надо за ней присмотреть. Как бы чего не натворила и не втянула Таисию», – подумал Райнер. Галка запомнила адрес девушки с ребенком и уже лихорадочно соображала, чем им помочь. «Так, завтра если ребята встретятся с Горячевым, то девушку надо будет отправить в лес до следующего эшелона. Но как? Малыш очень мал, чтобы спокойно проехать пост с немцами. Ладно, может, ребята что придумают», – размышляла про себя Петрова.

– Галя, я сейчас отнесу документы, потом заедем пообедаем и поедем на завод.

– Как скажете, господин Нортемберг.

Райнер уладил свои дела в комендатуре, и через полчаса Эрих уже доставил их к ресторану. Галя наотрез отказывалась заходить в помещение. «Этого еще не хватало. Люди гибнут, а я по ресторанам буду шастать! Нет уж!» – думала про себя Галя. Райнер взял ее локоть.

– Галя, вы хотите, чтобы тот же Петерман относился к вам с большим доверием? – спросил Райнер.

– Да мне плевать на этого Петермана! – в сердцах крикнула Галя. – Мне все равно, что думает обо мне человек, который с такой легкостью рассказывает об опытах над младенцами.

Эрих в зеркало наблюдал за их перепалкой и не знал, чем помочь Гале. Пунцовая от злости, она с ненавистью смотрела на Райнера.

– Возьмите себя в руки, фройлен. Или вам наплевать на всех близких вам людей? Или вы думаете, что начальник службы СС не поднимет на вас всю информацию с момента вашего рождения? Вам надо думать не только о себе. А теперь быстро вышли из машины и обедать. И не надо волком смотреть на офицеров, иначе никто не посмотрит на то, что вы хорошо знаете немецкий язык. Надеюсь, что вы меня поняли, фройлен Галя!

«А ведь он прав! Какой толк от меня будет, если я буду лезть на рожон. Я ведь никому не смогу помочь. А ведь очень многие нуждаются теперь в помощи, и на данный момент этот малыш», – подумала про себя Галка.

– Извините, господин майор! Я погорячилась.

Эрих вздохнул. Галка вышла из машины и, взяв под ручку офицера, вошла в здание ресторана. Несмотря на то, что стены ресторана были увешаны плакатами с немецкой свастикой, здесь было вполне уютно. Красивые гардины украшали окна и очень сочетались с такого же плана скатертями на столиках. Райнер со своей спутницей выбрал крайний столик и жестом пригласил официантку.

Через пятнадцать минут официантка уже принесла заказ. От тарелок с едой шел вкусный запах. В качестве поваров работали только немцы. А весь обслуживающий персонал составляли местные жители. Галя с Райнером приступили к обеду.

– Приятного аппетита, господа! Разрешите присоединиться? – нарушил их трапезу знакомый голос Петермана.

– Присаживайтесь, оберштурмбанфюрер, – ответил Райнер.

Петерман сделал заказ и обратился к Райнеру:

– Господин майор, завтра утром я забираю на беседу вашу переводчицу. Ставлю вас в известность.