Неудачница - Анастасия Медведева (2016)

Да какие там ситуации?! Если он спишет с меня долг, я поставлю подпись не глядя! Да я даже не буду просить обещанного увеличения зарплаты — мне заработанного за три месяца за глаза хватит! Я же почти не трачу на себя денег!

Интересно, что за муха радиоактивная его укусила?

Подхватываю пакеты с одеждой, затем стаскиваю сумку с крючка и мчусь в свою комнату. Уже закрыв за собой дверь и скинув узкую юбку, сковывающую движения, вспоминаю про телефон с сообщением от Бесова. Включаю его, хотя сердце уже не колотится, как сумасшедшее (наверно, потому что Бондарёв смог удивить меня до глубины души и полностью завладел всеми моими мыслями, благодаря своему невероятно странному поведению), дожидаюсь загрузки, открываю непрочитанные и замираю.

«Я хочу тебя увидеть. Где ты?»

Глава 13. Разве это можно назвать удачей?.

Наверное, странные сны заслуживают отдельной главы в учебнике по психиатрии. Я далека от этой профессии, потому не знаю, изучается ли будущими специалистами сей непонятный феномен. А потому — никогда не выясню, что обозначал мой сегодняшний сон (и не потому, что фаталистка, а потому что имею привычку забывать всё, что мне снится, через пару минут после пробуждения). Но в тот момент, когда подскакивала с постели с бешено бьющимся сердцем, всё ещё видела перед собой искаженное каким-то звериным оскалом лицо Глеба, нависшего надо мной с нешуточной угрозой в нечеловеческих глазах, и очень хорошо помнила, по какой причине был вызван гнев опасного полу-монстра получеловека: я забрела в запретную комнату в двухэтажном замке, по необъяснимой мне логике, сильно напоминавшем здание нашей компании, и нашла то, что раскрывало тайну его зверской получеловеческой природы… Естественно, я понятия не имела, что это: предмет, или нечто абстрактное — я просто знала, что нашла Это. Но тут, словно по закону жанра, в запретную комнату ворвался Бондарёв и напугал меня почти до инфаркта, из-за чего я, буквально пробкой, выскочила из сна.

Смотрю на будильник: у меня есть ещё десять минут. Взгляд сам собой скользнит на телефон с так и не отвеченным сообщением, но я одергиваю себя, встаю и иду в душ. С Бесовым я встречусь уже сегодня вечером, так что суетиться, бегать по комнате и биться головой о стенку — будет явно лишним. Сама не знаю, с чего вдруг на меня напало такое спокойствие, ведь ещё вчера вечером я кое-как справилась с желанием ответить ему… да ответить ему хоть что-нибудь! Другое дело, что желание его было невыполнимо, хоть и заставило меня едва ли не прыгать на кровати от радости — после всего, что наобещал мне Глеб, я просто не могла выйти и сказать ему: «Ну, славно, что ты прибрал свои монстрячьи повадки, а теперь я пойду, пожалуй, на ночь глядя встречаться со своей мечтой. Будь здоров!»

Нет, после таких послаблений со стороны своего начальника, я просто не имела права его расстраивать. Понимаю, что в этом нет логики, но почему-то чувствую: шеф именно расстраивается, когда я ухожу из дома. Странно всё это, но, должно быть, так сказывается его желание всё и всегда контролировать.

Плетусь в ванную, открываю дверь и сталкиваюсь нос к носу с полуобнаженным шефом.

Что за чертовщина?.. Мы ни разу за почти четыре недели не пересекались с ним в этой зоне! Почему он решил разрушить все свои шаблоны и занять ванную тогда, когда… а во что я одета?!?!

Осознание того, что на мне лишь длинная футболка, в которой я привыкла спать, приходит так неожиданно, что я стою в полном ступоре, не зная, что мне делать: ретироваться из ванной, делая вид, что меня здесь и не было, или вежливо попросить Бондарёва освободить помещение (в его собственном доме, ага). Так или иначе, у меня было полное ощущение, что я негласно закрепила за собой это время для водных процедур и действительно ни разу не сталкивалась с шефом до этого дня…

Так…

А что это в ванной такое гробовое молчание?..