Неудачница - Анастасия Медведева (2016)

— Ты теперь для всех — моя девушка, — наклонившись к моему уху и (Боже, скажи, что это не со мной происходит?!) вызывая толпу мурашек своим теплым дыханием, отвечает Бондарёв, — Так что привыкай. Прикосновений теперь будет… много.

И на этой расчудесной, для моих расшатанных нервов, ноте, дверцы лифта раскрылись, выпуская нас на сороковой этаж.

Иду к приёмной… всё с той же ладонью на спине… и понимаю, что это будет не так просто, как я думала… В смысле — не так просто претворяться его девушкой и при этом в мыслях курить бамбук, не напрягаясь от своих обязанностей. Так что, когда заходим внутрь помещения, я первым делом разворачиваюсь к Глебу и говорю:

— А прикосновения — это обязательно?

Бондарёв смотрит на меня внимательно, и что-то в его взгляде меня начинает сильно напрягать.

— А как ты собираешься убеждать окружающих в том, что мы встречаемся, если я даже не буду к тебе прикасаться? — спрашивает он каким-то странным (предупреждающим, что ли?) голосом.

— Ну… я думала, им будет достаточно твоего слова и моего кивка?.. — с надеждой смотрю на шефа, но тот непробиваем.

Даже не улыбнулся. Повесил нашу одежду в шкаф, прикрыл дверь в приёмную и повернулся ко мне.

— Мила, я даю тебе час на решение: если ты отказываешься подписывать новый контракт, всё останется по-прежнему; я тебя не неволю. Но если ты поставишь свою подпись, ты должна быть готова к тому, что доказывать наши отношения придётся всем. В том числе и моему отцу. И доказывать — наглядно. Надеюсь, ты понимаешь, что это значит.

Стою и хлопаю ресницами. Это с чего это у него вдруг такой тон появился?.. И причём здесь его отец?

Впрочем, не это самое важное…

— Глеб, я уже просмотрела контракт, и у меня только один вопрос…

На самом деле их намного больше, и в числе «ТОПовых» самый главный: почему я?! Но об этом позже.

Смотрю на Бондарёва и спрашиваю очень серьёзно:

— Зачем тебе это нужно?

Глеб смотрит на меня также прямо, но отвечать не торопится. Это меня слегка смущает. У меня такое ощущение, что я пытаюсь залезть в его личную зону — куда мне хода нет, — но…

Но если он не ответит, я не подпишу контракт.

Развлекать золотого мальчика (хоть я и знаю не понаслышке, какой он работяга — при всех своих деньгах и связах) у меня желания нет. Уверена, ему стоит только свистнуть, и позади меня тут же выстроится очередь из тех, кто готов стать его фиктивной девушкой. Но ведь Глеб по какой-то причине вцепился в меня! И у меня почему-то странное чувство, что он специально выбрал такую, чтоб отличалась от всех представительниц слабого пола в его окружении. Уж не знаю, чем они его так оттолкнули от себя, но пары приёмов в «высшем свете» мне хватило, чтоб удостовериться: Глеб действительно страдает от внимания дам, охочих до его сердца. Или до его денег. Или до того и того.

— Некоторое время назад моё поведение принесло мне… не лучшую славу, — убирая руки в карманы брюк, медленно произносит Бондарёв.

— Твоё поведение?.. — смотрю на него вопросительно, надеясь на объяснение.

— Я имел всё, что движется, — спокойно отвечает Глеб, а у меня мгновенно вспыхивают щёки, — естественно, при наличии у объекта определённых гендерных признаков. А когда остепенился, понял, что моё имя уже само работает на себя. Сейчас у меня просто нет времени кому-то что-то доказывать, как нет желания объяснять всем и каждой, что её промежность меня больше не интересует. Так что я нашёл самый простой способ избавления от проблемы.

— Фиктивная девушка, — киваю тупо, во все глаза глядя на него.

Как можно так говорить о женщинах?.. Даже о тех, которые просто хотят с ним переспать?!