Обладание - Тасмина Перри (2018)

– Выглядит нелепо, но очень эффективно, уверяю вас. Мы имитируем движения глаза во время «быстрого» сна – когда вам снится сон, мозг перебирает события и пытается понять, что вы видели и делали на протяжении дня. Как только мы получаем доступ к этому состоянию, воспоминания начинают сыпаться наружу, как зерно из дырявого мешка.

Я посмотрела на коробку, перевела взгляд на Джила и почувствовала, как в животе у меня похолодело.

– Вы встревожены, – заметил Джил, опуская на прежнее место. – Напрасно. Вся прелесть ДПДГ заключается в том, что мы просим мозг взглянуть на эти воспоминания отстраненно. Как если бы вы видели их на киноэкране, без сопутствующей травмы. Этот способ мы используем для ветеранов боевых действий и жертв изнасилования: не очень продуктивно заставлять их вновь переживать те события наяву, этак им можно нанести новую травму, лишь усиливая ужас. Но действие ДПДГ все-таки может оказаться драматическим; мне приходилось видеть, как жертвы насилия превращаются в детей, и даже манера речи у них меняется на детскую. – Он поднял вверх указательный палец. – Обратите внимание, я сказал «драматическим», а не «травматическим». Если все получится, вы освободитесь от груза и испытаете облегчение.

Я кивнула, уговаривая себя, что выдержу.

– Хорошо, откиньтесь на спинку дивана, – сказал он. – Устраивайтесь поудобнее и расскажите мне о Мартине.

Голос его стал мягким и глубоким, прозвучал успокаивающе. Тем не менее я нервничала, ладони у меня вспотели, и мне очень хотелось вытереть их о юбку. Закрыв глаза, я постаралась привыкнуть к темноте. Я была сбита с толку – словно потеряла счет времени и оказалась в кромешной тьме.

– Мартин – мой любовник, – медленно начала я. – Нечто вроде того. Он мой клиент. Вообще-то, мы не должны были встречаться.

– Скорее всего, именно это и стало источником тревоги и беспокойства. Запретные отношения.

– Да. Кроме того, я подала заявление на получение шелковой мантии – для меня это серьезное повышение. От кандидата требуются знания и ответственность. Так что романы с клиентами, особенно если те еще женаты, никак не вписываются в рамки этой работы. – Я попыталась улыбнуться, но не преуспела в этом.

– Вы влюблены? – просто спросил Джил.

Я нервно рассмеялась, но вдруг мне захотелось признаться кому-либо в силе собственных чувств.

– Да. Я люблю его так сильно, что это пугает меня. Я никогда не испытывала ничего подобного, я как будто проснулась и переживаю все эти чувства и эмоции в первый раз.

– И ваши чувства иногда выходят из-под контроля?

– Да. – Голос мой прозвучал едва слышно, но в тишине и уединении комнаты он показался мне оглушительным криком. Срывающимся голосом я продолжала: – По большей части я ощущаю себя автомобилем без тормозов. Когда я с ним, то чувствую себя свободной, ничем не связанной, словно мчусь с ветерком, и совершенно счастлива. Но при этом я никогда не бываю спокойной.

– И поэтому в ту ночь вы испытывали стресс?

– Я была подавлена, поскольку думала, что он спит со своей женой. Поэтому я последовала за ними.

– Хорошо, опишите, что было дальше. Все, что помните. Во что вы были одеты?

Открыв глаза, я уставилась на него.

– Во что я была одета? – Я нахмурилась, с удивлением сознавая, что не могу этого вспомнить. Розовое пальто Донны я помнила совершенно отчетливо, а вот свое? – Не знаю.

– Ладно, – сказал Джил и щелкнул пультом дистанционного управления. По экрану побежали голубые вспышки. Щелк… щелк… щелк.

Я рассмеялась. Зрелище показалось нелепым, словно в шпионском фильме шестидесятых годов, в котором злодей, страдающий манией величия, пытается промыть мозги главному герою.

– Продолжайте, – попросил Джил.