Тюльпанная лихорадка - Дебора Моггак (2017)

Садовод ерзал на месте. У него был такой вид, будто он чувствовал себя не в своей тарелке и мечтал поскорее удрать домой. Он сказал Яну, что уже выкопал все свои луковицы и теперь хранит их под замком. В его глазах мелькал нездоровый блеск.

– У меня есть пять луковиц «семпер августус», – говорил он хриплым от волнения тоном. – Но они вряд ли вам по карману.

Проблема заключалась в том, что и остальные луковицы, которые он принес, оказались художнику не по карману. В его распоряжении имелись деньги, вырученные за драгоценности Софии, а также собственные сбережения и то, что он занял у Маттеуса. Но все равно этого не хватало. Однако Яну надо было покупать, и покупать очень много. Он заказал мешок «гауд» – желто-красных, самых дешевых, – и корзину с «адмиралами», их точное название Ян не запомнил. «Я потратил уйму времени на сбор налогов, – пошутил Клас, – а теперь вступил в морской флот». Ян нуждался в больших закупках, чтобы сколотить состояние, которое в буквальном смысле стало для него вопросом жизни и смерти.

– Возьмите какую-нибудь картину. – Художник подвел Класа к полотнам. – Например, «Воскресение Лазаря». Она стоит тридцать флоринов.

Ян стал доставать холсты и доски и расставлять их вдоль стены. Якоб, растиравший краски, с удивлением посмотрел на него.

– Возьмите «Жертвоприношение Авраама» или «Пейзаж с коровами».

– Но, господин… – начал Якоб.

– Молчи! – крикнул Ян. – Возьмите «Женщину, застигнутую за адюльтером».

Клас фон Хогхеланде стоял, почесывая в затылке.

– Как насчет натюрморта? Того, что с цветами? – Он указал на стоявшую в углу доску. – Смотрите, там, между водосбором и цветком калины, большой тюльпан? Это «Генерал генералов».

– Неужели?

– Вы, художники, – полные невежды.

– Мы просто рисуем то, что видим.

– Неужели? – усомнился садовод. – Нарциссы и лилии в одном сезоне? Это невозможно.

– Возможно, когда их рисую я.

– Что за изысканный цветок, какая гамма красок! – восхищенно воскликнул Клас. – Вы так хорошо это схватили – капли росы на лепестках…

– Спасибо, но…

– Странно, правда? Цветы преходящи, а картины живут вечно. – Голос Класа дрогнул от волнения. – И все же луковица стоит в три раза дороже, чем ваше полотно. Чем вы это объясните? – Он вздохнул и быстро проговорил: – Добавьте картину, и по рукам.

Якоб охнул. Ян даже не взглянул в его сторону.

Кучка зелени, и больше ничего. Ян потратил на тюльпаны столько денег, сколько мог бы заработать за целый год. Вид у луковиц был невзрачный. И все-таки они стоили дороже картин, драгоценностей, золота. В них, напоенных солнцем и дождем, заключалось его будущее.

Ян был слишком взбудоражен для работы. Ему хотелось пообщаться с Софией. Он очень скучал по ней: она находилась близко и в то же время далеко, запертая в своей домашней тюрьме. Ян хотел рассказать ей о Класе, о безумном блеске его глаз и об обвисших штанах, которые тот постоянно подтягивал. Он жаждал поведать ей все, что увидел и почувствовал за это время, все слова, какие скопились в нем с момента их последней встречи. Интересно, думает ли она о нем сейчас? И что делает в эту минуту: шьет или просто смотрит в окно, подставив лицо солнцу, а оно блестит на ее хорошеньком носике? Его тянуло к ней так, что у него кружилась голова. Ян говорил себе: еще несколько месяцев, и они будут вместе, навсегда.

Он прошел мимо ее дома, но тот казался вымершим: ни одного лица в окне. Наверное, отправилась за покупками. Он спустился к рынку, но было уже поздно, продавцы убирали свой товар. День был таким странным, что потерял чувство времени.

Извозчики топтались возле своих лошадей, ожидая пассажиров. Когда появлялся клиент, они бросали кости, чтобы решить, кто его возьмет. Ян подумал: с виду все мы так невозмутимы, а в душе – азартные игроки. Люди, одержимые страстями. Он тоже пустился в рискованную авантюру, и на сей раз игра идет по-крупному.