Клас сходил с ума по почкам. Чем больше почек, тем тяжелее луковица. Чем тяжелее луковица, тем дороже она стоит. Вот почему он выдерживал свои тюльпаны в почве дольше конкурентов – других садоводов-любителей, чьи садики уже давно опустели. Они выкапывали свои растения в июне, а Клас держал их еще несколько недель. Зато скольких нервов ему это стоило! Несмотря на все предосторожности – крепкую изгородь, круглосуточное дежурство, – оставлять луковицы в земле было опасно. Им угрожали воры, собаки и улитки. Клас всегда был плотным, хорошо упитанным мужчиной с прекрасным аппетитом: перед началом сезона он едва пролезал в собственную дверь. Но теперь не мог ни есть, ни спать. Одежда висела на нем мешком, и жене приходилось подшивать ее. Он страдал сердцебиением и пил настойки с мятой. Раньше они с женой спали под лестницей, на своей большой кровати в задней части дома. Но на деньги, вырученные за последний урожай, Клас купил легкую походную кровать и перенес ее наверх, поближе к окну. С этой позиции он наблюдал за своим садиком.

Его главным секретом являлся компост. Всю осень Клас готовил землю, колдуя над волшебной смесью: коровий навоз, помет домашней птицы, тонко просеянный песок, костная мука со скотобойни. Все это трижды в неделю вносилось в почву. Он вычислил нужную пропорцию из расчета на квадратный фут и записал ее в книгу, хранившуюся в сейфе.

– Ты своих детей готов закопать, лишь бы удобрить этот чертов компост, – ворчала жена.

Она ничего не понимала. Порой Клас ловил на себе ее косые взгляды. Он любил сидеть на корточках в саду, растирая землю между пальцами и вдыхая ее запах. Она казалась ему вкуснее любых сладостей. Клас жалел, что не может ее есть.

– Дорогой, может, тебе сходить к доктору? – однажды спросила его жена.

Ладно, посмотрим, что она скажет, увидев новые цены на тюльпаны. Шестьдесят тысяч флоринов за четыре месяца – вот сколько заработал один парень на другом конце города. Это в шестьдесят раз больше, чем его годовой доход. Да, посмотрим, что она скажет. А садик у того парня поменьше!

К середине лета Клас уже выкопал и убрал часть луковиц: «миракли», «эмеральды» и свой главный козырь – «гауды». В этом году он добился огромного успеха: вывел несколько собственных гибридов, у которых пока не было названия. Один из них мог похвастаться пятнами цвета бледного индиго – будто в молоко капнули чернила. Клас отделил луковицы-детки, взвесил их и упаковал в солому. Затем отнес урожай в подвал и запер на ключ: надо подождать, пока поднимутся цены. Его «адмиралы» – «адмирал ван экхайзен» и «адмирал ван эйк» – лежали в почве. Вчера ночью Клас сунул руку в землю и пощупал луковицы, плотные и теплые. Чувство возникло странное: приятное и в то же время постыдное, словно он трогал собственные яйца. Когда за таким делом заставали матросов, их зашивали в мешок и бросали в море. А какое наказание ждет тех, кто щупает «адмиралов»?

«Может, тебе сходить к доктору». Зачем? Он просто потерял голову от любви. Как прекрасны они в цвету – пышные, обольстительные, чуть дрожащие на ветру! И как огромны их роскошные бокалы, впитавшие его тайную питательную смесь (сажа и собственная моча). Это были его любимые детишки. Стайка ангелов, трубивших в свои беззвучные трубы. Он обожал их всех, но больше всего – самых ценных. Финансовый рейтинг был таким: сначала желтые на красном («гауды»), потом пурпурные на белом и, наконец, самые восхитительные – красные на белом.