Проснувшись через несколько часов, Файер обнаружила, что ее уложили на диван и укрыли одеялами, а котята теперь спят, свернувшись у нее в волосах. Тэсс поблизости не оказалось, но Муза, Мила и Нил по-прежнему сидели в креслах.

Перед камином, спиной к ней, стоял Арчер.

Файер привстала и вытянула волосы из-под котят.

– Мила, – сказала она, – ты можешь выйти, если хочешь.

– Я хочу остаться и охранять вас, миледи, – твердо ответила та.

– Как скажешь, – кивнула Файер, разглядывая Арчера, который повернулся на звук ее голоса. На его левой скуле багровел синяк, и Файер сначала встревожилась, а потом подумала, что это очень и очень любопытно.

– Кто тебя так? – спросила она.

– Клара.

– Клара?!

– Это за то, что я тебя расстроил. Ну, – добавил он чуть тише, – во всяком случае, это была главная причина. Хотя, думаю, у нее их немало. – Он бросил взгляд на Милу, у которой внезапно сделалось такое лицо, будто ее ударили под дых, и не раз. – Ох, неловко вышло.

«Это твоих рук дело, – гневно подумала Файер, – а вечная болтливость только еще больше все портит. Они не знают друг про друга, и не тебе раскрывать их тайны».

– Файер. – Арчер не поднимал на нее печального взгляда. – Я уже не помню, когда последний раз сделал кому-нибудь добро. Отец приедет, и я не смогу смотреть ему в глаза. Мне срочно нужно какое-нибудь полезное дело, что-нибудь, чего я не буду стыдиться, но, кажется, рядом с тобой я на это не способен, особенно теперь, раз я тебе не нужен, раз ты любишь другого.

– Ох, Арчер, – вздохнула она и тут же осеклась, дыхание перехватило от того, как он был расстроен. Как странно и грустно, что он обвиняет ее в любви – и единственный раз в своей жизни не ошибается.

– Я еду на запад, к Каттеру.

– Что? – испуганно воскликнула она. – Сейчас? Один?

– Все забыли про мальчишку, да и про лучника тоже, и зря, я уверен. С мальчиком точно что-то неладно, а еще ты, быть может, забыла, но двадцать с лишним лет назад того лучника осудили за изнасилование.

Ну вот, Файер снова заплакала:

– Арчер, мне кажется, не стоит тебе ездить. Подожди, пока закончится торжество, и поедем вместе.

– Но ведь они за тобой охотятся.

– Пожалуйста, Арчер. Не езди.

– Я должен, – вдруг взорвался он и, отвернувшись, жестом остановил ее возражения. – Ты только посмотри на себя, – сказал он, и в голосе его звенели слезы. – Я видеть тебя не могу, мне нужно чем-то себя занять, понимаешь? Они ведь позволят тебе пойти на это, я знаю, вы же с Бриганом главные специалисты по закулисным убийствам! Вот. – Он вытащил из кармана сложенный лист бумаги и яростно пригвоздил его к дивану рядом с ней.

– Что это? – недоуменно спросила Файер.

– Письмо от него. – Арчер практически кричал. – Написал прямо перед тем, как ты проснулась. Угрожал сломать мне обе руки, если не передам.

Внезапно на пороге появилась Тэсс и погрозила Арчеру пальцем.

– Молодой человек, – рявкнула она, – в этом доме живет ребенок, так что не снесите крышу своими криками. – С этими словами старушка развернулась и потопала прочь. Арчер проводил ее изумленным взглядом, а потом обернулся к камину и, опершись на него, стиснул голову в ладонях.

– Арчер, – умоляюще проговорила Файер, – если уж ты решил, то хотя бы возьми как можно больше воинов. Попроси у Бригана конвой.

Он не ответил. Она даже не была уверена, что он слышал.

– Прощай, Файер, – сказал Арчер, повернувшись к ней, и вышел, оставив Файер наедине с ее тревогой.

Вслед ему понеслась отчаянная мысль. «Арчер! Не позволяй затуманить себе разум. Береги себя. Я тебя люблю».

Письмо Бригана оказалось коротким.

Миледи.