Огненная - Кристина Кашор (2019)

Файер не знала, хотя, наверное, могла догадаться – ведь Джесса работала в королевских яслях как раз в то время, когда Бриган был совсем маленьким.

– Я не знала, ваше высочество.

– Я приходил к Джессе всегда, когда плохо себя вел, – сказал он и, криво усмехнувшись, добавил: – Точнее, после того, как со мной говорила моя мать.

Файер не сумела удержаться от улыбки:

– И часто вы плохо себя вели?

– По моим воспоминаниям, как минимум раз в день, миледи.

Файер наблюдала за тем, как он смотрит на звезды, и улыбка ее становилась все шире.

– Должно быть, вы не слишком послушно выполняли приказы?

– Хуже. Я устраивал Нэшу ловушки.

– Ловушки!

– Он был на пять лет старше меня. Идеальный противник – а разницу в росте компенсировали хитрость и коварство. Я подстраивал так, что на него падали сети. Запирал его в шкафах. – Бриган хмыкнул. – Он всегда был добродушен. Но всякий раз, когда матушка узнавала о проделках, она приходила в ярость, а после экзекуции я шел к Джессе, потому что ее гнев был куда приятнее, чем гнев Роэн.

– В каком смысле? – спросила Файер, делая вид, что не замечает упавшую с неба каплю дождя.

Он задумался на мгновение.

– Она говорила, что сердится, но по ней было не похоже. Они никогда не повышала голоса. Сидела себе и шила – ну или что она там делала, – и мы обсуждали мои злодеяния, и я неизменно засыпал в кресле. А когда просыпался, оказывалось, что я опоздал на ужин, и она накрывала мне в яслях. Сплошное удовольствие для маленького ребенка, которому обычно приходится переодеваться к ужину, а потом серьезно и тихо сидеть среди толпы скучных взрослых.

– Звучит так, будто вы были хулиганом.

На лице его мелькнула улыбка, а на лоб упала капля дождя.

– Когда мне было шесть, Нэш споткнулся о веревку, которую я натянул в проходе, и сломал руку. Об этом узнал отец. На некоторое время это положило конец моим выходкам.

– Вы так легко сдались?

Он не ответил на ее шутливую дерзость. Она поглядела на его нахмуренные брови, на мрачное, поднятое к небу лицо и внезапно испугалась этого разговора, потому что, кажется, они вдруг снова заговорили о Кансреле.

– Думаю, теперь мне ясно, почему Роэн так злилась, когда я плохо себя вел, – произнес он. – Она боялась, что Накс узнает и вобьет себе в голову, что меня нужно наказать. Он был… неблагоразумен. Уже в те годы, когда я знал его. И наказания у него были не самые разумные.

Теперь они точно говорили о Кансреле. Файер охватил стыд; она сидела, опустив голову, и спрашивала себя, что сделал Накс, вернее, как Кансрел посоветовал Наксу наказать шестилетнего малыша, который, должно быть, уже тогда был достаточно умен, чтобы понять, каков королевский советник на самом деле.

По плечам ее и платку стучали капли дождя.

– У вашей матери были рыжие волосы, – заметил Бриган беззаботным тоном, будто они оба не ощущали присутствия среди камней двоих мертвецов. – Не такие яркие, как у вас, конечно. И способности к музыке у нее были, как у вас, миледи. Я помню, как вы родились. И помню, как она плакала, когда вас у нее отобрали.

– Правда?

– Разве моя мать не рассказывала вам о Джессе?

Файер сглотнула комок в горле:

– Рассказывала, ваше высочество, но мне всегда хочется послушать еще раз.

Бриган вытер с лица капли дождя:

– Тогда простите, что я помню так мало. Если бы мы знали, кому суждено умереть, то крепче держались бы за воспоминания.

– За добрые воспоминания, – шепотом поправила его Файер и встала. Слишком много печалей всколыхнул этот разговор. К тому же, хоть ей дождь и не мешал, несправедливо было заставлять мокнуть ее стражей.

Глава тринадцатая