Другая королева - Филиппа Грегори (2016)

Я киваю, она разворачивает коня и выезжает со двора. Проезжая мимо шпиона Сесила, она на мгновение улыбается самой шаловливой улыбкой и кивает в ответ на его нижайший поклон. Когда он выпрямляется, ее уже нет, но выражение его лица говорит само за себя.

– Я не знал, – заикаясь, произносит он. – Господи, она красавица. Боже, ее улыбка…

– Именно, – мрачно говорю я. – По этой причине я и плачу стражникам вдвойне, поэтому не перестаю наблюдать и поэтому могу вам ручаться, что в моем доме заговоров нет.

Мы находим Бесс, как я и ожидал, в комнате, где должны храниться записи, записи о прошлом семьи: родословные, свидетельства пэров, описи турниров и замен и тому подобное. Под командованием Бесс история чести отринута, полки и ящики вместо нее заполняют отчеты о доходах и тратах из Чатсуорта, настриг с овец, древесина из лесов, свинец из рудников, камень из каменоломен, выработка угля, отчеты корабелов и дорожный сундук, который она повсюду с собой берет, полон отчетами из других ее поместий и земель. Они все теперь мои, стали моими в браке. Но Бесс так волнуется при мысли, что мои управляющие будут всем руководить, – хотя они делают это превосходно, – что продолжает проверять отчеты о своей прежней собственности, а я просто получаю доход. Мне разницы нет. Я не торговец, которому в удовольствие считать золото. Но Бесс любит знать, как поживают ее земли, ей нравится участвовать в утомительном труде пастухов, шахтеров, камнедробителей и корабелов. Ей нравится просматривать все деловые письма и самой на них отвечать. Нравится складывать все и видеть, сколько у нее прибыли. Она ничего не может с собой поделать. Это для нее большое удовольствие, и я не могу ей в нем отказать. Хотя и не могу не находить это поведение весьма принижающим достоинство английской графини.

Я вижу, что Герберт Грейси слегка теряется, застав Бесс в ее логове, окруженную книгами, исписанными писарским почерком; два писаря, склонив головы, пишут под ее диктовку. Воспользовавшись мгновением замешательства, я подхожу к ней, беру ее за руку, целую и шепчу на ухо: «Берегись».

Понимает она не так быстро, как шотландская королева.

– Чего, что такое? – спрашивает она, громко, как дурочка.

– Это Герберт Грейси, он от Сесила.

Она тут же расплывается в улыбке.

– Добро пожаловать, – говорит она. – Как господин секретарь?

– Здоров, – отвечает Грейси. – Но просил меня переговорить с вами с глазу на глаз.

Она кивает писарям, и они собирают перья, готовые выйти.

– Здесь? – спрашивает она, словно графине пристало заниматься делами в конторе писаря.

– Пойдем в галерею, – прерываю ее я и, воспользовавшись возможностью пойти с нею впереди, снова пытаюсь ее предупредить: – Он расследует заговор с целью освобождения королевы. Говорит, ты в нем участвуешь. С человеком по имени Томас Джерард.

Она ахает, и я понимаю все.

– Жена, – шепчу я почти со стоном, – что ты натворила?

Она не отвечает мне, она не обращает на меня внимания, хотя я рискую собственной шеей, перешептываясь с нею. Она оборачивается к молодому мистеру Грейси, стоящему на ступеньку ниже нее, и протягивает ему руку с открытой честной улыбкой.

– Мой муж говорит, что Сесил знает о заговоре Джерарда, – быстро произносит она. – Это из-за него вы здесь?

Я подавляю ужас от этой простоты. Если бы она меня послушалась, если бы не действовала, как считает нужным, с этой вечной независимостью.

Он берет ее руку, словно они скрепляют сделку, и кивает, пристально глядя на Бесс.

– Да, это по поводу заговора Джерарда.

– Вы, должно быть, думаете, что я поступила очень глупо, – говорит она. – Я пыталась все сделать правильно.

– В самом деле?

– Я собиралась сегодня рассказать мужу, он об этом ничего не знает.

Быстрого взгляда карих глаз мистера Грейси на мое оцепеневшее от ужаса лицо хватает, чтобы убедиться, что это так, и он возвращается к Бесс.