Другая королева - Филиппа Грегори (2016)

– Я никогда не лгала вам, Чюсбеи, – нежно произносит она. – Вы знаете, я всегда настаивала на том, чтобы мне разрешили писать личные письма друзьям и семье. Я признавала, что они вынуждены писать мне тайно, как и я – отвечать им. Но я никогда не участвовала в заговоре против королевы Англии и никогда не поощряла восстание ее подданных. Можете спросить меня о чем пожелаете. Моя совесть чиста.

– Вы знаете флорентийца по имени Роберто Ридольфи? – тихо спрашивает сэр Питер.

– Я слышала о нем, но никогда не встречалась с ним и не состояла в переписке.

– От кого вы о нем слышали?

– Я слышала, что он ссудил герцогу Норфолку деньги, – с готовностью отвечает она.

– Вы знаете, для чего были эти деньги?

– Для его личных нужд, полагаю, – отвечает она и поворачивается ко мне. – Милорд, вы знаете, я больше не получаю писем от герцога. Знаете, что он отказался от нашей помолвки и поклялся в верности королеве. Он разорвал нашу помолвку и покинул меня по приказу королевы.

Я киваю.

– Это правда, – тихо говорю я сэру Питеру.

– Вы не получали от него писем?

– Нет, с тех пор, как он взял назад свое обещание. Я не приму письма от него, даже если он напишет, раз он меня отверг, – гордо произносит она.

– А когда вы в последний раз получали вести от епископа Росского? – спрашивает сэр Питер.

Она хмурится, стараясь вспомнить.

– Лорд Чюсбеи, возможно, помнит. Его письма мне всегда доставлял лорд Чюсбеи.

Она поворачивается ко мне.

– Он писал, что благополучно вернулся в Лондон, погостив у нас в Чатсуорте, ведь так?

– Да, – подтверждаю я.

– После этого он вам не писал?

Она снова поворачивается ко мне.

– Не думаю. Писал? Нет.

Сэр Питер поднимается на ноги и упирается рукой в теплый камень стены, словно поддерживая себя.

– Вы получали письма от папы или от Филиппа Испанского, или от кого-либо из их слуг?

– Вы хотите знать, получала ли я их когда-либо? – слегка озадаченно спрашивает она.

– Я имею в виду этим летом, в прошедшие несколько месяцев.

Она качает головой.

– Ничего. Может быть, они писали мне и их письма затерялись? Я знаю, лорд Бёрли за мной следит и ворует мои письма, так что скажите ему, что это нехорошо.

Сэр Питер кланяется ей.

– Благодарю, что удостоили беседой, Ваше Величество. Теперь я вас оставлю.

– У меня есть вопрос, – говорит она ему.

– Да?

– Я пленница, но это не обеспечит мне безопасности. Я встревожилась, когда услышала колокол, и ваши вопросы меня не успокоили. Прошу, сэр Питер, скажите мне, что происходит? Прошу, уверьте, что с моей кузиной королевой все в порядке.

– Вы думаете, ей может грозить опасность?

Она опускает глаза, словно этот вопрос ее смущает.

– Я знаю, многие не согласны с ее правлением, – говорит она, стыдясь. – Боюсь, есть те, кто плетет против нее заговоры. Могут найтись и такие, кто прикроется моим именем. Но это не означает, что я к ним примкнула. Я желаю ей только добра, как всегда желала. Я в ее стране, в ее власти, я заточена ею, потому что поверила любви, которую она мне пообещала. Она уклонилась от любви, она уклонилась от связи, которая должна скреплять королев. Но пусть так, я никогда не желала ей ничего, кроме доброго здоровья, безопасности и удачи.

– Ее Величество счастлива подобной дружбой, – отвечает сэр Питер, и я гадаю, не в насмешку ли он это говорит.

Я бросаю на него быстрый взгляд, но ничего не могу понять. У них с королевой одинаково безмятежные лица. Я не могу сказать, что они по-настоящему думают.

– Так ей ничего не грозит? – спрашивает королева.

– Когда я покидал Лондон, королева путешествовала по стране, наслаждаясь теплой погодой, – говорит он. – Милорд Бёрли раскрыл заговор как раз вовремя, чтобы подавить его. Все, кто замешан в нем, отправятся на плаху. Все до единого. Я здесь лишь для того, чтобы убедиться, что вы тоже в безопасности.