Холодное сердце - Элизабет Бикон (2017)

– Его высочество говорит, чтобы вы выпили это и чтобы я проследила, что вы это сделали, – строго сказала ей старая горничная.

Хлоя потянула носом запах, доносившийся из дымящейся чашки, которую та протянула ей и, уловив нотки ромашки, корицы и меда, решила, что ей не о чем беспокоиться, хотя такой слабый отвар едва ли поможет ей спать спокойно.

– Хорошо, – покорно пожав плечами, согласилась она. Хлоя знала это решительное выражение на лице Калли и в данный момент не чувствовала в себе сил сопротивляться.

– Я посижу здесь, пока вы пьете, а потом тоже пойду в постель. Миледи в надежных руках, она сама сказала бы нам, чтобы мы вели себя разумно и отправлялись спать.

– Я знаю, но вы последний человек, которому надо объяснять, как трудно вести себя разумно в такое время, как это, – со вздохом ответила Хлоя и, на время перестав пить, сразу заметила насупленные брови старой женщины. – Если я буду пить быстрее, то захлебнусь, – сказала она в свое оправдание.

– Я вижу, но его светлость прав. У вас такой вид, словно вас может сдуть ветром.

– Как он добр, – с иронией заметила Хлоя.

– Он действительно добрый человек, детка. Жаль, что вы этого не видите. Вы оба думаете друг о друге самое плохое. Мастер Люк был добросердечным и галантным юношей, пока та глупая девчонка не измучила его своими насмешками.

– Но теперь он уже не юноша и не слишком галантен.

– Нет, теперь он мужчина, и по меньшей мере очень хорош собой, – возразила старая горничная, бросив на нее лукавый взгляд.

За десять лет, проведенных в одном доме, Калли знала Хлою слишком хорошо. Если она помнила, как сильно Хлоя была увлечена галантным юношей, то кто, как не она, мог догадываться, что Хлоя не смогла бы покинуть Фарензе-Лодж со спокойным сердцем, как подобает порядочной, разумной экономке?

Хлоя покачала головой и, допив остаток зелья, постаралась сделать вид, что не заметила насмешки. Когда Калли, вытащив шпильки из ее заколотых в тугой пучок кудрей, стала нежно их распускать, она почувствовала себя как будто сама вернулась в детство. Легкие прикосновения старой горничной успокаивали лучше любого лекарства.

– Ну что, вам лучше? – спросила Калли, превратив тяжелые локоны в золотисто-рыжую волну.

– Да, – с долгим вздохом призналась Хлоя. – Вы очень добры, Калли, – шепнула она, когда старые руки, приподняв эту густую шелковую волну, разделили ее на три части и Калли начала заплетать их в мягкую косу.

– А у вас красивые волосы, миссис Хлоя, – сказала горничная с некоторой суровостью в голосе. – Многие дамы отдали бы все на свете за такую красоту. Они позеленели бы от зависти, если бы увидели, какие они густые и мягкие. Вам не следует стягивать их в такой тугой узел. Для волос это нехорошо, и я не удивлюсь, если у вас болит голова после целого дня со всеми этими шпильками.

– Если я этого не сделаю, они будут постоянно выпадать из-под чепца.

– Ну и хорошо, – как показалось Хлое, шепнула себе под нос старая горничная. Однако, посмотрев вверх, она обнаружила, что Калли смотрит на ее отражение в зеркале с самым невинным видом, и решила, что ошиблась. – Вот и все. Теперь вы готовы ко сну и можете быть уверены, что проспите до самого позднего утра. Марта Лэнг отлично приготовит завтрак и без ваших указаний, как разбивать яйца, а старшая горничная, с которой вы так носитесь, может проследить, чтобы остальные горничные сделали все как надо.

– Да, мисс Калдроуз, – сказала Хлоя, шутливо отдав ей честь.

Калли строго велела ей быть паинькой и, пожелав доброй ночи, вышла, чтобы впервые за последние дни отправиться в собственную постель и проспать там всю ночь.