Такси заказывали? - Маргарита Ардо (2020)

— И что тебе с ним делать? Он через пятнадцать лет уже будет пенсионером! И хотя сейчас выглядит очень даже… ну о-о-очень, всё равно! Ты же не будешь с ним рубиться в домино на лавочке!

— При чём здесь домино, мам? Давай ты не будешь разносить мою устоявшуюся жизнь по кирпичикам, как ураган Катрина?

— Но крошка Мо… Я знаю таких людей на Бродвее! Господи, они же так мне и сказали: Элла, если б тебе было двадцать, мы взяли бы тебя на эту роль не глядя, и я им сказала: я знаю такую же и ей двадцать!

— Я пою совсем не так…

— Что за чушь! Ты поёшь лучше меня, только надо больше чувственности и свободы! — мама выпятила грудь, провела рукой, словно у свободы был размер чашечки и объём. — Но я тебя всему научу! О, Боже, как я мечтала об этом! — она аж прорычала с мягкой кошачьей хрипотцой, словно изображала пантеру в страстном порыве.

— Мама, — остановила её я, — я его люблю. И не важно, что у нас разница в возрасте. Не важно, что он только что развёлся. Не важно, что я пою круто. Сейчас важно только то, что я не знаю, любит ли он меня. Или это так…

— То есть как? — мама удивилась. — Ты же сказала про предложение.

Я и маме рассказала про свои мысли и как всё было, и даже про шантаж.

— Oh, my God! — воздела руки к потолку мама. — А ты ещё говоришь, что взрослая! Такой мужчина, запомни, никогда не будет предлагать то, что он на самом деле не решил! Это же не фигли-мигли, это мужчина! По нему сразу видно — риал мен, а не опытный образец!

— Но он не сказал про любовь…

— Ах, крошка, — обняла меня мама, — лет через двадцать ты поймёшь, что эти три слова вовсе не обязательны… Ну ничего, мы исправим.

— Мама, нет! — испугалась я. — Ничего не надо исправлять и ничего делать!

— Совсем ничего? — поразилась мама и, кажется, даже обиделась.

— Совершенно. Обещай мне!

— Обещаю, — мурлыкнула мама и зачем-то убрала руку за спину.

— I mean it! — воскликнула я, не подобрав более точного слова в родном языке. — И не скрещивай пальцы, клятвоотступничество — грех!

— Mean так mean, — пропела мама, — никаких мин. It's a sin1… Спокойной ночи, крошка Мо!

Она закрыла дверь за собой.

Через пять минут постучались снова. О Боже, неужели вип-гадалка Катерина ночует у нас и тоже про любовь пришла говорить?! Нет, это снова была мама. Она заглянула и громким шёпотом спросила:

— Но ты же не будешь против, если я пока ещё поживу с вами?

— Конечно нет, мам, живи, сколько хочешь.

— А если я ещё немного поработаю? — мурлыкнула она. — Мне тут предложили небольшой ангажемент, но могу уступить тебе…

— Конечно, пой, мама. Сколько угодно. А у меня есть работа…

— Тогда споки ноки, my sweet baby2!

За дверью послышалось её хрипловатое мурлыканье, а я задумалась: не перегнула ли я с Сашей палку? Или всё-таки он со мной? И как правильно было на самом деле? Слова и мысли болтались в голове, как бельё в барабане стиральной машины, пока «за» и «против» не смешались, и не подумалось, что как бы я не поступила, в тот момент я иначе не могла. Я говорила, что чувствовала и думала то, что говорила. Искренне — не значит неправильно. И мне, наконец, удалось заснуть.

Глава 34

— Слушайте! Вам не до меня было последние двадцать пять лет, так какого черта, скажите на милость, вы, товарищи родители, вдруг решили, что я без вас не справлюсь?! — воскликнула я в сердцах, шмурыгая носом. — Ты, мама, примчалась сейчас потому что рядом было и удобно, а вовсе не тогда, когда мне объявили смертельный диагноз! Ты, папа, так увлечён своим кризисом среднего возраста с момента развода и так счастлив, что он есть, что я уже с половиной Ростова скоро начну здороваться, потому что они перебывали в твоей спальне и на нашей кухне!

— Ну ребенок, ты не права… — замотал головой папа, поглядывая косо на маму.