Непокорная - Ини Лоренц, Анастасия Марченко (2019)

– Думаю, ты знаешь меня достаточно хорошо, чтобы понимать: мальчишка вроде тебя меня не испугает. Но ты забыл, что находишься под моим командованием, а Йоханна фон Аллерсхайм – моя подопечная.

Голос Адама прозвучал резко. Он готов был скорее исключить Игнация из своего отряда, нежели позволить ему сблизиться с Йоханной.

Мышковский подумал несколько секунд, а затем нехотя кивнул:

– Этот военный поход когда-нибудь закончится. И тогда вам придется ответить на мой вызов!

– С превеликим удовольствием! – Адам похлопал по рукоятке сабли, демонстрируя готовность к поединку.

Тут к нему подошла Йоханна и, размахнувшись, влепила пощечину, такую же болезненную, как та, что как-то отвесила ему мать:

– За то, что вы все эти месяцы вынуждали меня притворяться мужчиной!

– Разве это была не твоя идея? – спросил Карл и избежал пощечины лишь потому, что тут же отступил на два шага назад.

7

До отъезда Адам ходил с мрачным видом. Он кричал на каждого, кто допускал какую-нибудь оплошность, и совершенно не обращал внимания на Йоханну. Все в отряде были счастливы, когда наконец снова отправились в путь. Другие гусары тоже захватили турецких лошадей, поэтому поляки смогли увезти с собой бóльшую часть добычи, в том числе и палатку, где Османьский хранил свои трофеи, – она была не только больше, но и добротнее, чем их палатки.

Однако возникла проблема: старая турчанка отказывалась садиться на лошадь. Она покачала головой, произнесла несколько фраз, из которых Адам понял только половину, и наконец с криками бросилась на землю.

Некоторые всадники ухмыльнулись, и Игнаций не смог удержаться от насмешки:

– Капитан, посадите старуху на своего коня и обнимите ее покрепче!

Адам немного подождал, а затем вытащил пистолет, взвел курок и приставил дуло к голове старухи.

– Если я не смогу взять тебя с собой, мне придется тебя застрелить! – сказал он по-турецки.

Внезапно все вокруг замолчали. Йоханна испуганно смотрела на Османьского. Мунджа бросилась к старухе и потянула ее за руку.

– Вставай! – взмолилась она. – Речь идет о твоей жизни.

Увидев оружие в руке Адама, турчанка вскочила на ноги так ловко, как будто была юной девушкой. Мунджа помогла ей сесть в седло. Это оказалось проще, чем можно было ожидать, ведь под платьем у старухи были длинные шаровары. Затем Мунджа подошла к кобыле, на которой приказал ей ехать Карл, и хотела было взобраться на нее.

В этот момент Карл обхватил ее за талию и приподнял. Мунджа испуганно посмотрела на него, но его улыбка ее успокоила. «Он хороший человек, – подумала девушка, – во всяком случае, лучше, чем те, что у меня на родине». Мунджа улыбнулась в ответ и заметила, что Карла это обрадовало.

– Не могли бы вы помочь и моей рабыне, эфенди? – спросила она и сказала себе, что это слово в адрес Бильге звучит в ее устах довольно странно, ведь она и сама была теперь рабыней.

После того как темнокожая девушка оказалась верхом на спокойном коне, захваченном у турок, Адам взял на руки маленького мальчика и после недолгого размышления подсадил его к Лешеку. Одноногий старик, как ни странно, лучше всех мог успокоить испуганного ребенка. Наконец Османьский вскочил на коня и знаком велел остальным следовать за ним.

Отряд присоединился к длинной веренице польских всадников, и несколько часов они видели лишь равнины к востоку от Вены и гусар, скакавших впереди. Адам ехал во главе; за ним следовал Карл, держа поводья вместо Бильге, поскольку юная рабыня двумя руками вцепилась в гриву своей лошади. Мунджа ехала рядом с Карлом, внимательно глядя на него. Выражение его лица свидетельствовало о том, что он погружен в мрачные размышления.

Наконец Карл повернулся к ней:

– Есть ли у тебя родственники, которые могли бы приютить тебя после смерти отца?

– Нет, – ответила Мунджа, умолчав о старших сестрах Исмаил-бея.