Последняя тень - Анатолий Махавкин (2020)

— Сам-то как думаешь? — я села на землю, скрестив ноги под собой. — Свежих баек и признаний в любви. Впрочем, с последним всё не так однозначно. Ему нужна твоя Найдмир. Кстати, говнюк упоминал, дескать, она не коронована, поэтому назвал самозванкой.

— Нарх, как и все манипуляторы, путает правду и ложь, — Кир сцепил пальцы рук и сложил на груди. — Так и есть, но лишь в мирных условиях. Во время войны королём становится самый старший в семье. В данном случае — единственный. Обряд коронации можно провести и позже. Что он ещё говорил?

— Сказал, если получит королеву, то война сразу закончится.

— Возможно. А быть может и нет. Не факт, что все дворяне Кроффа присягнут на верность марионетке Жимуина. Но одно точно, Най… Королева уже не будет той, кем она является сейчас. Шаманы Жимуина способны сломать любого, да так, что останется лишь видимость человека, пустая оболочка. И рядом с королевой будет другой человек, не я.

— Угу, — сказала я, больше прислушиваясь к своим мыслям. Видимо, Кир это понял, потому что прекратил говорить и прищурившись уставился на меня.

— Что он ещё сказал? Что-то, насчёт тебя и меня, так?

— Обещал вылечить, — призналась я, — или хотя бы остановить смерть. Врал, должно быть.

— Нет, не врал, — Кир присел и взял мои ладони в свои. — Остановить смерть можно. И на это способен не только Нарх. Мастер Гурам семь лет назад сумел сварить зелье, которое погружало Тень в долгий сон. Сон, продолжающийся до тех пор, пока не найдётся действенное лекарство. К сожалению, мастера казнили по приказу короля.

— И много, — мой голос дрогнул, — много сестёр удалось спасти таким образом?

— Одну, — Кир отпустил руки и поднялся. — Тебя.

Я молчала, поглаживая пальцем ладонь. Кожа ещё помнила прикосновение Его пальцев. Всё это навсегда останется где-то, в глубинах души: касание губ, блеск глаз и ласковый шёпот. То, что не нужно никому, кроме меня и хранится лишь для меня. Сокровище, от которого больно и сладко, одновременно.

— Лоус — не самый лучший зельевар, но он старается. И у него есть записи мастера Гурама. Дар, — Кир опустился на колени, — клянусь: как только Най окажется в безопасности, ты сразу же уснёшь и проснёшься тогда, когда Лоус точно сможет тебя излечить.

— А если не сможет?

Кирион промолчал, а я не стала спрашивать ещё раз. Всё понятно: буду спать, пока не придёт смерть от старости. Вспомнилось видение, в котором я блуждала перед пробуждением: бесчисленные зеркала и смутная громада, застывшая над пляжем с огненными муравьями. Там мне и предстоит остаться? В преисподней для последней Тени?

Я погладила Кира по голове и встала.

— Я спасу твою королеву, — приходилось удерживать губы, чтобы они не кривились в усмешке. И в глазах щипало. — А уж после решим, что делать дальше. Иди, отдыхай. И я пойду. Нужно поспать, хотя бы пару часов.

Больше мы не разговаривали, но весь путь назад любимый держал меня за руку. Отпустил лишь тогда, когда во мраке проявились силуэты часовых. Нас окликнули, в темноте вспыхнул зажжённый огонёк, и рука Кира ускользнула. Но и этих кратких мгновений оказалось достаточно, чтобы наполнить душу сладостной болью.

После я лежала в своей телеге и смотрела на звёзды. Во рту ощущался вкус Чёрной, в ушах шумели осторожные волны, а повозку покачивало, словно я вновь обратилась ребёнком и добрые руки матери качают колыбель. Сквозь шелест волн начала пробиваться тихая песенка. Колыбельная.

Я улыбнулась и уснула.

Во сне, а я хорошо осознавала, что сплю, служанка поставила на стол поднос с чашками быстро разлила в них травяной чай. Поставила одну чашку перед Киром, вторую — передо мной и пропала, точно никого и не было. Я подцепила двузубой вилкой дольку разрезанного яблока и поморщилась, уловив аромат напитка.

— Как ты вообще можешь пить эту дрянь? Она же горькая, точно кора дуба!