Еретик. Книга 2 - Вера Золотарёва, Наталия Московских (2021)

– Что? Надо же получать удовольствие от такого неприятного процесса, как лечение! – требовательно и протяжно проговорил светловолосый инквизитор.

Вивьен скептически приподнял бровь.

– Похоже, здесь не все разделяют твои позиции, мой друг.

Оба молодых человека уставились на Анселя с явным запросом на разъяснения. Тот с характерным для него смиренным выражением лица склонил голову, опустив взгляд в почти нетронутое вино – единственное за этот вечер – и вздохнул.

– Видно, мне стоит попросить прощения за некоторое… осуждение, которое промелькнуло на моем лице и не укрылось от вас, – невесело усмехнулся он. – Не принимайте на свой счет. Выходит, в моих разумениях образ служителей Господа был наделен несколько большей… праведностью.

Ренар прыснул со смеху, тут же слегка закашлявшись, и вновь шмыгнул носом.

– Брось, Ансель! Не думал, что у тебя могут быть такие представления о служителях Господа после трех лет общения с нами, – прогнусавил он.

– Ты ставишь меня в неловкую ситуацию, мысля такими категориями, – мягко улыбнулся Ансель.

– Слушай, ну мы, в конце концов, такие же люди, как и все остальные. Ты ведь тоже, надо думать, не монах.

Ансель напрягся. Он вспомнил, как примерно то же самое ему сказал Гийом де’Кантелё.

– Не монах, – коротко подтвердил он.

– И, что, хочешь сказать, у тебя нет никого, с кем бы ты развлекался?

Ансель ожег его суровым взглядом.

– Я не женат, если ты об этом, – сказал он резче, чем планировал.

Ренар оценивающе фыркнул.

– Нет, пожалуй, ты все-таки монах. – Он прищурился. – Хотя, кстати, если в твоем… как ты сказал? В твоем разумении, вот! Если в твоем разумении монахи далеки от похоти, то, спешу тебя огорчить. Монахи развлекаются похлеще нашего! Еще и не только с женщинами, между прочим…

Ансель, словно не зная, куда деть руки, потянулся к тонкой веревочке, висевшей у него на шее, но быстро отдернул руку и сцепил пальцы на столе.

Вивьен не единожды видел на богослужениях, как Ансель тянется к этой веревочке и целует нательный крест. Сам символ веры был спрятан под черной рубахой и никогда оттуда не проглядывал. Вивьен вдруг понял, что ни разу не видел нательного креста Анселя: он каждый раз скрывал его рукой. И прятал всегда очень быстро.

Вивьен невольно присмотрелся к веревочке, с трудом удержавшись от того, чтобы вздрогнуть.

«Натяжение!» – почти с ужасом подумал он. – «Если присмотреться, то ведь создается впечатление, что креста нет! Что там вообще ничего нет, и веревочка эта нужна лишь для отвода глаз. Боже, этого не может быть! Просто не может…»

Ему захотелось резко вскочить из-за стола и заставить Анселя показать нательный крест.

«Нет, нет, нет», – осадил он себя. – «Он мог его потерять и именно поэтому сейчас не стал этого демонстрировать. Он побоялся, что это может вызвать у нас именно такие подозрения… Боже, сделай так, чтобы я ошибся в своих тревогах, молю тебя! Пожалуйста!»

– … про монахов такие истории ходят, ты бы знал! – продолжал Ренар. – Некоторые из них, конечно, надуманные, но не все. Кстати, даже о тамплиерах говорили, что они…

– Ренар, – терпеливо вздохнув, перебил Ансель. – Я понял твою мысль. – Он устало потер переносицу и тут же нахмурился. – Вивьен? Ты в порядке?

– Что? – Тот встрепенулся и попытался натянуть на лицо улыбку. – Простите, я задумался. Мы про монахов? Я тоже не монах, если что.

Ансель закатил глаза и страдальчески воскликнул:

– Бога ради, да хватит уже про монахов! Я вас понял.

Ренар прыснул со смеху.

– Боюсь, мой друг, придется признать: среди нас троих два Божьих слуги, но праведник только один, и к нам с тобой это не относится, – хихикнул Вивьен.

Ренар засмеялся громче. Ансель расплылся в виновато-добродушной улыбке.

– Это не отменяет того, что вы оба хорошие и добрые люди, – пробормотал он. – А ваша некоторая… несдержанность просто…