Еретик. Книга первая - Вера Золотарёва, Наталия Московских (2020)

– У тебя очень красивое имя. Ты знаешь, в честь кого тебе его дали? – спросил он. Ответа опять не последовало, и он продолжил: – В честь святой Женевьевы Парижской. Она жила очень давно, но люди до сих пор ее помнят. Когда она была совсем маленькой – младше, чем ты сейчас, – в дом ее семьи приехал святой Герман Осерский[14]. Он увидел Женевьеву и предсказал ей великое будущее. Когда войны короля Хлодвига[15] осаждали Париж, Женевьева по реке привела в город суда с едой и раздала ее народу, тем самым спася людей от голодной смерти. Она вела простую аскетичную жизнь и была известна своей искренней верой в Бога. Ее вера помогла ей избежать смерти, когда орды Атиллы[16] вторглись в Париж, и Женевьева предсказала, что Париж будет спасен. И город действительно был спасен. Ты знала это?

Несколько мгновений девочка настороженно, но явно заинтересованно смотрела на Вивьена. Казалось, страха в ней чуть поубавилось. Затем она едва заметно покачала головой, все еще не произнеся ни слова.

– Родители не рассказывали тебе о твоей покровительнице на Небесах? – спросил Вивьен. Девочка продолжала хранить безмолвие, но по ее увлеченному, несмотря на страх, виду он счел, что о парижской святой она слышит впервые.

– Напрасно, – улыбнулся Вивьен. – Ведь эта женщина живет с Господом на Небесах и помогает тебе. Стоит знать о таких сильных помощниках и обращаться к ним в своих молитвах. Ты ведь не забываешь молиться, верно, Женевьева?

Девочка снова съежилась и подтянула колени ближе к груди. Вивьен качнул головой.

– Уверен, что не забываешь. Дитя мое, тебе не стоит бояться меня. Должно быть, ты сильно испугалась, когда тебя посадили в эту комнату, но, поверь, я не желаю тебе зла. Мы, – он указал кивком на Ренара, – желаем тебе только добра. Тебе и твоей бессмертной душе. Ты ведь ходишь к мессе, дитя мое?

Снова молчание. Глаза девочки заблестели от слез.

Ренар нетерпеливо вздохнул.

– Я запишу в протоколе, что обвиняемая отказывается отвечать на вопросы, – сказал он.

– Терпение, мой друг, мы ведь только начали нашу беседу. Правда, Женевьева? – Он снова повернулся к девочке и подмигнул ей с легкой улыбкой. Она задрожала.

«Это будет непросто».

– Женевьева, дорогая, вижу, ты совсем не хочешь со мной разговаривать. Но, боюсь, пока мы не поговорим, я не смогу отпустить тебя домой, к твоей семье. А я уверен, твоя семья очень сильно скучает по тебе. Что скажешь? Я прав?

Молчание. Тихое всхлипывание от страха.

– Вижу, ты напугана, – терпеливо вздохнул Вивьен. – Похоже, кто-то рассказал тебе много жутких историй о таких, как мы, и об этой комнате. Ты ведь видишь все, что здесь находится, и думаешь, что с помощью этого мы причиним тебе боль?

Женевьева снова всхлипнула – на этот раз громче. Вивьен покачал головой.

– Дитя мое, мы не станем этого делать, если ты решишь поговорить с нами. Поверь, мы вовсе не желаем заставлять тебя страдать. Все, чего мы просим, это разговора. Ответов на простые вопросы. Давай начнем с совсем простых. Например, с такого: понимаешь ли ты, что я тебе говорю?

Женевьева не произнесла ни слова, однако через несколько мгновений осторожно и медленно кивнула. Вивьен победно улыбнулся.

– И у нас первое «да»! Запиши в протокол! – воодушевленно возвестил он Ренару и вновь обратился к Женевьеве: – Это хорошо, дитя мое. Это очень хорошо. Теперь еще один простой вопрос: ты знаешь, почему ты здесь оказалась?

Молчание. Голова девочки тоже осталась неподвижна.

– Попробуем другой вопрос. Ты знаешь, кто бы мог хотеть, чтобы тебя привели сюда?

Снова молчание.

Ренар сжал руки в кулаки.

– Это бесполезно. За этим можно провести целый день, а то и дольше. Давай уже покончим с этим и сделаем то, что должно.

Вивьен прерывисто вздохнул и снова повернулся к Женевьеве.