Тем временем Элиза, забыв о неуверенности и стеснительности, игриво взглянула на Вивьена и снова мотнула головой в сторону, в танце откинув назад волосы так, что они блеснули в свете костра золотой волной. Она сама не могла объяснить себе, какой приступ вдохновения побудил ее станцевать именно этот танец. Не ритмичный танец с бубном или трещоткой, который, как говорили суеверные люди, порабощал разум, а на деле просто вгонял тело в определенный ритм. Не веселый танец с хлопками в ладоши, который помогал установить контакт с лесными животными, показывая им – зачастую, не без лицемерия – свое дружелюбие. Не скучноватый танец приветствия дождя – с хождением вокруг костра на цыпочках широкими шагами и однообразным простиранием рук вверх после каждого шага. Последний танец и вовсе был сегодня неуместен: во-первых, Элиза не собиралась призывать дождь, а во-вторых, этот танец попросту казался ей скучным.

«Скучным? Да что с тобой?» – усмехнулась она сама себе, не переставая танцевать. – «Он ведь инквизитор. Это был бы самый подходящий танец, если не хочешь вызвать никаких подозрений, не хочешь заинтересовать его, как… как женщина».

Ответ, словно бы витавший в ночном воздухе между танцующей ведьмой и не сводящим с нее глаз инквизитором, во взгляде которого вспыхивал совсем не праведный огонь, неумолимо формировался в головах у обоих.

«Я просто… хочу, чтобы он смотрел на меня так. Хочу заинтересовать», – призналась себе Элиза, обреченно закрывая глаза и медленно опуская руки в последнем движении, стоя спиной к Вивьену.

«Да гори оно все адским пламенем!» – в сердцах подумал Вивьен, поднимаясь с пня, на котором все это время сидел, словно почувствовав, что ведьма вот-вот завершит свой ритуал.

Он не ошибся.

Закончив танцевать, Элиза словно тут же растеряла былую уверенность, неловко переступила с ноги на ногу, убрала с лица светлые волосы и оправила юбку платья, не замечая приближающегося к ней инквизитора.

– Вот… как-то так и выглядят мои танцы, Вивьен. Надо теперь загасить костер, я… – Она развернулась, едва не ахнула, увидев его прямо перед собой, и захотела сделать несколько шагов к дому, словно в попытке спрятаться от собственных нахлынувших страхов. Однако на этот раз Вивьен поймал ее за руку при первом же порыве.

– Элиза, – мягко произнес он.

Она медленно подняла на него глаза. Позади продолжало рваться ввысь пламя, заставляя две тени танцевать на стволах древних деревьев.

Время словно остановило свой ход: замер в безветренном безмолвии лес, замерли звезды и стареющая луна на небе. Ни одна ночная птица не пела в чаще, только скрипели и шумно трескались поленья костра в догорающем пламени, отражающемся в глазах инквизитора и лесной ведьмы.

Вивьен сделал медленный шаг навстречу Элизе, не отпуская ее руки и не отводя взгляда. Стоя так близко, он отметил, что ростом она едва ли доходит ему до плеч.

– Мне нравится твои танцы. – Он разжал ладонь и, едва касаясь Элизы, пальцами провел от ее руки до талии, приобняв ее и прижав еще ближе к себе. Девушка смотрела на него, не отрываясь. Второй рукой аккуратно приподняв ее голову за подбородок, Вивьен поцеловал ее, и она почувствовала, как растворяется в этом поцелуе и в собственном вспыхнувшем желании.

«Он же инквизитор», – думала Элиза, послушно следуя за Вивьеном, увлекающим ее к дому. – «Неужели это будет с инквизитором? Могла ли я предполагать? Как же любит смеяться над нами жизнь!»

Но чувствуя свою руку в его горячей ладони, поспевая за его уверенными шагами и глядя на него, когда он чуть повернулся к ней, толкая рукой дверь и едва заметно улыбаясь, Элиза лишь убедилась, что все складывается так, как должно.

– Постой! – В доме она остановилась, начав озираться по сторонам.

Он не задал ни единого вопроса, а предпочел молча выслушать ее, понимая, что ее охватывает волнение, свойственное любой девушке – будь то даже колдунья и еретичка.