Нана - Елена Сокол (2018)

Я вцепилась в его шею, позабыв о том, что могу задеть рану на плече, другой рукой обхватила подушку и сдавила ее пальцами. И меня тут же словно прошило молнией — тело напряглось, каждой клеточкой почувствовав силу толчков, а затем внутри словно разлился мед, тягучий и сладкий. Меня трясло, ломало, но это была самая прекрасная лихорадка на свете. Она сделала нас единым целым.

Сжав зубы, Илья напрягся и закрыл глаза. Гортанно застонав, он сделал последний, самый сильный толчок и вышел. Тяжело дыша, прижал меня к себе и нежно поцеловал в макушку, в лоб, в висок, в кончик носа, а затем в губы. Провел кончиками пальцев по моей щеке, и я поняла, что никогда не забуду этой сладкой, блаженной улыбки, блуждавшей сейчас на его лице.

И как я могла быть такой слепой? Они ведь совершенно не похожи. Только сердце — оно никогда меня не обманывало. Этот — Мой. Только мой и ничей больше. А я — его. И так будет всегда.

— Илья, — прошептала, приподнимаясь. Стерла пальцами капельки пота с его лба, откинула прядь каштановых волос с упрямого лба. — У тебя кровь на повязке. Прости.

Он бросил короткий взгляд на свое плечо, затем снова посмотрел на меня. Приподнялся, провел ладонью по моей шее, плавно обогнул грудь, скользнул к талии и остановился на пояснице. Мягко подтянул к себе. В его глазах было столько любви, что хватило бы на нас двоих.

— Просто сменим повязку. — Дотянулся до моих губ и жадно поцеловал.

И я закрыла глаза, ныряя в безмятежность.

— Нет, надо все-таки посмотреть, что там с раной. — Настояла, оторвавшись от него через полминуты.

И Илья повернулся, бесстрашно подставляя мне свое плечо.

Да, бинт промок. Пятно увеличивалось. Нужно было срочно глянуть, что там внутри. Стеснительно накинув халатик, я принялась разбинтовывать его плечо.

— Нана, расскажешь мне свою историю? — Попросил Илья, забираясь рукой под ткань халата и поглаживая ладонью мое бедро.

23

6 дней до прибытия на Старый вокзал

Тело было чужим, непослушным, при первой же попытке пошевелиться адски сдавило виски. Голова затрещала, в ушах гулко зашумело. Спина, принимая эстафету, тут же отозвалась ноющей болью в пояснице.

Я открыла глаза, жадно втянула ноздрями воздух и закашлялась. На языке явственно ощущался металлический привкус.

Попыталась приподняться, чтобы осмотреться. Вещи в комнате были раскиданы, постель перевернута, рядом с моим лицом валялся стул без ножки. Я все еще лежала на полу. Сколько тут провалялась? Час, два, сутки? Не понимала. Все произошедшее помнила с трудом, старалась отрешиться от ударов, отключиться от реальности. И, видимо, от боли потеряла сознание.

Села, дождалась, когда картинка перед глазами перестанет расплываться и попыталась встать. Вышло не с первого раза, но уже через минуту я стояла, держась за стену, и прислушивалась к звукам в доме. Интересно, сколько еще мне удастся терпеть это? К чему приведет?

Сделала несколько неуверенных шагов и замерла у зеркала. На лице не единого синяка — только мешки под глазами. Подняла футболку, и тут на вдохе с такой силой сдавило грудь, будто лошадь лягнула. Боль резкая, пронзающая. По моей щеке покатилась слеза. Стиснув зубы, повернулась боком и с удовлетворением отметила, что на боку виднелся багровый синяк в виде полумесяца.

Уже что-то.

Принялась медленно ощупывать себя: живот, спина, ноги. Будто по минному полю шла, каждый участок мягких тканей взрывался от боли при надавливании, рассыпался искрами в глазах. Кое-где на коже нашлись еще синяки и небольшие красноватые отметины. А на шее виднелся нечеткий отпечаток — видимо, его пальца.