Лучшая из лучших - Алексей Мошков (2022)

И так дважды в неделю на протяжении шести лет — черные среды и пятницы распродаж позора и унижений со скидкой девяносто процентов. Оставшиеся десять приходились на дни, когда Фомин точно знал, что к доске его сегодня не вызовут, потому что свою пару или, если повезет, тройку он уже отхватил на прошлом уроке. От злобы сводило зубы и живот. Шесть лет в поисках клятого икса из очередного логарифма, которого, кажется, и не было никогда.

А если и был, то кто и зачем его спрятал?

И снова среда. И вновь по акции дают два урока по цене одного. Брать не хочется, но придется. Полтора часа стресса с коротким десятиминутным перерывом. Кажется, сочувствует даже погода: беременные дождем низкие свинцовые тучи вальяжно облокотились на крыши панельных домов, готовясь разродиться первыми каплями.

Когда спустя пять минут после начала занятия в класс вошла завуч и объявила, что нужны мальчики, чтобы перенести мебель со второго этажа на первый, кабинет озарился солнечным светом и день перестал быть пасмурным буквально за несколько секунд. Прогулять урок на законных основаниях?! Вы еще спрашиваете?! Мы уже бежим!

И вот Фомин — небольшого роста нескладный дрыщ, физической подготовкой никогда не отличавшийся, — готов волочь деревянную парту, которая весит, наверное, больше него самого. Но тягать мебель в одиночку, конечно, не пришлось. Все пацаны из класса, а было их совсем немного, поскольку наблюдался значительный перевес в сторону девочек, с радостью подхватили брошенный завучем клич и, не раздумывая ни секунды, променяли ненавистную математику на физический труд.

— Потащили, — скомандовал Серега, переведя дух после первых двух отнесенных столов. — Щас эту парту вынесем и перекурим.

Главный хулиган класса Серега был из неблагополучной семьи и с детства отличался взглядами весьма анархическими, а к учебе не выказывал никакого интереса, постоянно давая понять школьным учителям, что имел он их всех в виду или, как сказали бы сейчас, вертел на селфи-палке.

Взявшись за выпирающие концы стола, они поволокли его вдоль длинного актового зала в направлении лестницы на первый этаж. И вот когда их путь пролегал мимо череды высоких окон, открытых на проветривание по причине весенней погоды, случилось то, что разделило школьную жизнь Максима на до и после. Поравнявшись с одним из открытых окон, Фомин потянул парту на себя, отчего Серега также оказался вынужден сделать шаг в его сторону. Приподняв стол на вытянутых руках, Максим поставил его одним концом на подоконник и, отвечая на удивленный Серегин взгляд, сказал: «На х*р», — и они выбросили парту из окна.

Воцарилась немая сцена, после чего вслед за партой в окна полетели стулья, которые держали в руках остальные ребята. Сейчас, в наше совершенно безумное невменяемое время, это назвали бы нестандартным подходом к решению проблем. А тогда это казалось полной дичью. Поступок, абсолютно не вязавшийся с образом скромного забитого школьника, из тихого омута которого внезапно выскочил безбашенный чертик, решивший, что теперь все будет иначе. Может, причина в том, что надо было довести того, прежнего Макса до такого состояния, чтобы он выпустил своих демонов на защиту границ собственного внутреннего мира, в который начал грубо и беспардонно вторгаться мир внешний с его жесткостью и требованиями адаптироваться к общественно-социальным нормам. Это был личный протест, который Фомин выразил единственным доступным ему на тот момент способом.

А может, сработал эффект кедровых шишек. Чтобы им раскрыться, нужна высокая температура, например лесной пожар, которого они могут ждать годами. И когда это происходит, на месте выгоревшей чащи тут же вырастает новое поколение здоровых деревьев.