Я подарю тебе ребёнка - Маша Малиновская

Хочется накричать, встряхнуть сильно. Ткнуть, что уже и так сделала достаточно. Слабый, маловесный, недоношенный малыш, пришедший в мир и первым делом познавший жуткую боль синдрома отмены. Мать-наркоманка уже сделала для него многое.

Но я не могу сказать ей всё это. Нельзя.

— Завязать, Линда. Пройти чистку, а потом кормить его своим молоком. А дальше лечиться и просто быть матерью.

Надеюсь природа и любовь возьмут верх. Но статистика таких случаев не радужная, к сожалению. Тяга к дозе чаще всего оказывается куда сильнее материнского инстинкта.

— Захар Леонидович, называйте меня Лида. Никакая я не Линда…

Она прикрывает глаза и упирается лбом в стекло. Тонкие плечи слабо подрагивают.

— Возвращайся в палату. Тебе поставят капельницу. Сейчас твоя основная задача — привести себя в порядок и выспаться, чтобы могла помочь сыну. Ты ему нужна, Лида.

Девушка кивает и медленно, придерживаясь за стенку, возвращается в послеродовое.

Тут не угадаешь, что будет дальше. Возможно, крик боли собственного ребёнка поможет ей вернуться к нормальной жизни. А может она подтвердит ту печальную статистику. Одному Богу известно.

Возвращаюсь в кабинет. До конца смены ещё три часа. Дико хочется спать, но если сейчас вырублюсь, дома уснуть уже до вечера не получится. А надо. Вечером обязательно нужно к Вике. Тревожно мне за неё. Бывший — сволочь, в покое не оставит никак. Когда вчера возвращались от Кота, я заметил его. Провёл Вику до самой квартиры. А потом мы с ним и пообщались на улице.

— Ну здравствуй, доктор, я смотрю, ты уже по полной программе мою жену окучил.

— Бывшую жену, — напомнил ему. — Отвяжись уже. Я вот не пойму, в чём вообще проблема-то? Ты ушёл. Сейчас она беременна от другого. Почему у тебя подгорает?

— Потому что забеременеть она не могла.

— Ну извини, уж как-то вышло, — я пожал плечами, поражаясь, насколько этот козёл продолжает лицемерно лицо держать. — Или волнуешься, что Вика узнает, что ты ей голову морочил? Я же видел протокол её лечения, которое свернули сразу после твоего обследования. Ты стерильный.

— Знаешь что? — его лицо начало краснеть и бывший Вики сделал ко мне шаг, пытаясь угрожать.

— Что? Я не прав? Тебя настолько это задело, что решил повернуть всё так, будто проблема в ней? Тогда почему ушёл? Я вот ни черта не понял логики.

Очень надеюсь, Вика в окно нас не видит. Не нужны ей лишние волнения.

— Ты лезешь туда, куда не следовало бы, доктор. Осторожнее. Мы-то с тобой знаем, что ты не такой уж и святой.

— Интересно, — я посмотрел с удивлением. — В общем-то, никто не святой.

— Вика в курсе, почему ты уехал из Москвы? У тебя там была перспективная практика.

Козёл. Было бы странно, если бы он не откопал этот скелет в моём шкафу.

— Проваливай, мужик, — пора было подводить итоги беседы. — Оставь Вику и её ребёнка в покое.

Бывший муж, удовлетворившись эффектом сказанных слов, смерил меня взглядом и, наконец, резко развернувшись, свалил.

А я ещё два часа просидел на лавке у соседнего подъезда, чтобы убедиться, что он не вернётся. Да и подумать надо было. Над всем. Попытаться разобраться в собственной голове, потому что я раз за разом складывал туда мысли, как вещи в шкаф. Без порядка, как-нибудь, и образовалась непролазная куча, которую уже было пора разгрести.

В моей жизни была только работа. Когда-то ещё Аня, но после расставания я понял, что те отношения топили меня в каком-то токсичном болоте. Разбежались — стало легче.

А теперь у меня будет ребёнок. И есть Вика. И я не знаю, как описать то, что шевелится у меня в груди, когда я её вижу. Что-то неясное, но определённо что-то есть.

Знаешь человека давно, а ощущение, будто только познакомился. Она однозначно привлекает меня. Ребёнку нужен отец, но нужен ли этот отец его матери? Она не из тех женщин, что будут вступать в отношения потому, что так принято.