Отношения под запретом - Ви Киланд (2021)

Я с силой пригладил волосы. Бесполезно было уговаривать Лили в таком состоянии, но выражение ее глаз леденило кровь. Она не отвечала за себя, и я не мог оставить с ней свою дочь. Прерывисто выдохнув, я покачал головой.

– Я переночую в гостевой каюте. А утром, когда ты успокоишься, мы поговорим.

* * *

Спать я не мог. Полночи я ворочался, с горечью думая, во что превратились наши с Лили отношения. Но еще больше я боялся за нее. Из-за частых переездов, приютов и приемных семей она не обзавелась подругами, по возрасту уже не подлежала государственной опеке, и раз теперь моей мамы нет на свете, о Лили точно никто не позаботится. Никто, кроме меня. Это мне придется настаивать и доказывать, что ей нужна помощь, отлично зная, что, если Лили заставлять, она начнет брыкаться. В последнее время передо мной встал выбор – быть ее опекуном или мужем; совмещать эти две роли не представлялось возможным. Состояние ее ухудшилось настолько, что помощь ей требовалась больше, чем муж. Позаботиться о ней и о Лейлани было важнее, чем переживать, что Лили на меня рассердится.

Решив проведать, как они там, я поднялся с койки и пошел в спальню. Дверь была плотно закрыта; я попытался приоткрыть на щелочку, чтобы не разбудить ни Лили, ни Лейлани. Я лишь хотел убедиться, что жена спит. Вообще под палубой темно, как в подвале, поэтому я не мог ничего разобрать, даже когда распахнул дверь довольно широко. В спальне было абсолютно тихо – ни дыхания, ни посапывания, поэтому я решился подойти к кровати.

На постели угадывался какой-то бугор, но я не знал, Лили это или скомканные одеяла. Нагнувшись, я не уловил дыхания, поэтому осторожно погладил бугор в надежде наткнуться на теплое тело. Однако нащупал лишь остывшую постель.

Я замер. По спине побежали мурашки, сердце заколотилось в горле. Кинувшись к стене, я нащупал выключатель. Настоящий ужас охватил меня, когда я увидел, что и колыбелька тоже пуста.

– Лили! – вне себя заорал я.

В отчаянии я рванул дверцу туалета – разумеется, там никто не прятался. Я выскочил из спальни и кинулся по лестнице на палубу, выкрикивая:

– Лили! Ли-ли-и!

Ответа не было. Кухня и салон тоже оказались пустыми, и я забарабанил в дверь верхней ванной.

– Лили!

Ответом мне была тишина.

Сердце билось страшно быстро. Накатила необоримая, цепенящая тошнота – на секунду мне показалось, что меня сейчас вывернет. Да что за фигня происходит?

Я подбежал к двери, ведущей на палубу, и распахнул ее.

Слава богу!

Я зажмурился и с силой выдохнул. Лили стояла на задней палубе у самых перил, не обернувшись на звук открывшейся двери. Отдышавшись, я собрался с силами и перешагнул порог. Было темно, но я видел, что руки Лили согнуты в локтях, как я неизменно видел их уже несколько недель. Ну, хоть живы, слава Создателю…

Не желая пугать жену, я шепотом позвал:

– Лили!

Когда она не ответила и не обернулась, я двинулся к ней. Только тут я разобрал, что она плачет.

Ну, еще не хватало…

Я мягко взял ее за плечи.

– Не плачь, Лили, я здесь.

Она зарыдала сильнее, и я развернул ее к себе, чтобы обнять и прижать к себе.

Но когда она повернулась, я увидел, что она баюкает пустое одеяло.

Ледяной холод пробежал от темени по спине и врезался иглами в пальцы ног.

– Лили, где наша Лейлани?

Она затряслась в рыданиях.

Мой голос неудержимо шел вверх:

– Лили, что происходит, блин, где дочка?

Я обежал заднюю палубу, вернулся к жене, схватил ее повыше локтей и затряс:

– Где она, черт возьми? Отвечай, где она?!

Лили отвернулась к воде.

– Ее нет.

Айрленд