Жестокий бог - Л. Шэн (2022)

Вон ушел от меня через некоторое время после того, как я заснула, измученная тем, что узнала о том, что с ним произошло, и при этом старалась не развалиться на части. Он поцеловал меня в лоб, и это место все еще было теплым. Это станет единственным напоминанием о наших последних минутах, проведенных вместе.

На следующее утро я даже не встала с постели. Мне хотелось плакать целую вечность. Я свернулась калачиком, раскачиваясь взад-вперед, пока рыдания сотрясали меня. Оказалось, что Вон, нависший надо мной и угрожающий моей жизни, был и вполовину не таким ужасающим, как то, что я услышала от него. Это ужасное событие заставило его захотеть убить меня – и весь остальной мир – в первую очередь.

Я позволила себе большую половину дня проваляться в одиночестве и выплеснуть все эмоции, которые не могла ему показать. Затем я встала, взяла себя в руки и наконец закончила свою статую.

То, что я собиралась сделать потом, шокировало бы всех.

Включая и меня саму.

Вон

Вместо того чтобы вернуться в свою комнату на следующее утро, я направился прямо к Эдгару. У меня заканчивалось время, чтобы успеть сделать все, что я хотел. Нужно было позаботиться о Леноре, прежде чем дерьмо попадет в вентилятор. Довериться ей до жути походило на то, чтобы вручить ей свои яйца в красивой подарочной упаковке, но, как ни странно, это было мне необходимо.

Все, что у нас есть, умрет завтра вместе с Гарри Фэрхерстом, а уже сегодня вечером Хантер и Найт приземлятся в Хитроу.

Я ворвался в кабинет Эдгара без стука, игнорируя тот факт, что Арабелла сидела перед его столом. Они были поглощены серьезным разговором, наклонившись вперед и обмениваясь словами на повышенных тонах. Уперев руки в бока, я дернул головой, указывая в сторону двери.

– Убирайся отсюда, – рявкнул я. Не нужно было быть ученым-ядерщиком, чтобы понять, с кем я разговариваю.

Арабелла повернула голову, чтобы посмотреть на меня, вытирая щеку – от слез или спермы, любое предположение было бы возможным.

– Ты не босс м…

– Убирай. Свою. Задницу. С. Этого. Стула. – Каждое мое произнесенное слово сочилось пренебрежением. – Прежде чем я потащу тебя за волосы, и поверь мне, Арабелла, я не стану думать дважды, прежде чем срывать эти дорогие наращенные волосы – и настоящие волосы – с твоей пустой головы.

Это была ложь, но все-таки довольно правдоподобная. Она повернулась лицом к Эдгару, ожидая, что он вступится за нее, но его слишком ошеломило мое появление, чтобы хоть как-то на него отреагировать. Он просто наблюдал за мной. Она неохотно встала, отодвинула стул и медленно подошла к двери. Арабелла остановилась, когда ее плечо коснулось моей руки.

– Я знаю, что-то тебя беспокоит, Вон. Все это знают. И ты не единственный человек, которого по какой-то причине считают ужасным. Я не дьявол, – прошептала она.

– Нет, конечно, ты не такая, – прохрипел я себе под нос. – Дьявол умен и расчетлив. В тебе нет этого. – Я захлопнул дверь у нее перед носом.

– И чем ты занимаешься, по-твоему? – Я хмуро посмотрел на Эдгара, как только мы остались наедине, наклонившись вперед и положив руки по обе стороны его стола.

Он был завален всякой ерундой: эскизами, документами, монетами, фотографиями улыбающихся Леноры, Поппи и их матери. Лицемерный ублюдок уже несколько недель не приходил проведать свою дочь.

– Прошу прощения? – Он откинулся на спинку стула и моргнул. – Кем ты себя возомнил, Спенсер? Я настоятельно советую тебе прийти в себя, прежде чем тебя вышвырнут из этой школы. Меня не впечатляют ни твои манеры, ни твой профессионализм…

Я прервал его.

– К черту мой профессионализм. Ты спишь с врагом своей дочери. – Я одним резким движением очистил его стол от всего, что на нем было, едва сдерживаясь, чтобы не бросить все это ему в лицо.

Он отстранился и закашлялся, казалось, удивленный моей вспышкой гнева.