Чебурашка - Олли Ро (2022)

А там и душа подтянется.

И тут уж я не подкачаю, родная.

Прибавляю громкость аудиосистеме и пытаюсь наслаждаться современными исполнителями, которых я, как и любой родитель, подслушал у своего сына. Уже через пару треков из ушей едва не сочится кровь от переизбытка гундосых реперов, но я упорно просвещаюсь, чтобы при любой возможности быть в теме.

Еду без определенной цели, но сорок минут спустя, направление, заданное бессознательно, выводит меня к Дворцу спорта, а отсюда через пару улиц Зоя со Степой живут.

Интересно, сын уже добрался домой на том корыте цвета баклажан с шашечками, в которое он едва втиснул плечи и ноги?

Словно в ответ оглушительно орет мобильник, подключенный к аудиосистеме.

Сын.

Что-то ёкает в груди. Непонятное тревожное чувство скребет за шиворотом. Может, потому, что он звонит впервые?

— Да, сын. Ты доехал до дома? Нормально все?

— Пап! Па-ап! — кричит Степа и, кажется, сердце обрывается и падает вниз. Судорогой сжимается желудок. Вот только не от радости, а от жуткого предчувствия. — Пап! Маме плохо! Она сознание потеряла и в себя не приходит! Я… я не знаю, что делать! Я вызвал скорую, но их все нет и нет! Ты приедешь?

— Буду через три минуты!

Мимо проносится скорая с мигалками, пристраиваюсь вслед за ней, потому что нам по одному с ней адресу. И не ошибаюсь.

В квартиру попадаем всей толпой.

Зоя — какая-то опухшая (зареванная что ли), бледная и недвижимая. Степа с паническим ужасом в глазах и зажатыми в руках документами пытается отвечать на вопросы медика.

Маленькое хрупкое тело оперативно грузят на носилки.

Страшно. Мне безумно страшно.

Я никогда не рассматривал вариант, что могу попросту не успеть. Не успеть ничего.

И теперь не буду!

— Она же не умрет, правда? — хрипит сын, едва мы запрыгиваем в машину и выезжаем вслед за скорой.

— Не умрет, — твердо отвечаю я, сглатывая застрявший в горле ком. Киваем друг другу и молча едем во вторую городскую.

Глава 42

Величественные сосны, поскрипывая, качались из стороны в сторону. Над ними по голубому-голубому небу проплывали пушистые белоснежные облака. В разгоряченном июньским солнцем воздухе пахло смолой, свежей древесиной поленьев, отцветающими кустовыми розами и шиповником, зацветающим сладко-тягучим жасмином.

Озеро искрилось в полуденных лучах, покрываясь рябью от теплого ветерка. На его водах там и тут покачивались желтые кувшинки и плескались коричневые дикие утки. Неумолкающий птичий гам, в котором легко различались перестукивания дятлов, щедрые пророчества кукушек, щебетание клестов, соловьев и других, неизвестных мне, птиц, возносит на вершину умиротворения, наполняя необыкновенным спокойствием и гармонией.

Широкие качели мерно раскачиваются из стороны в сторону. Оказывается, это так здорово — лежать, двигаясь маятником, дышать свободой от суеты и необходимости куда-то спешить и смотреть на вершины сосен. Рядом, вытянувшись во всю длину, примостились местные жители — двое мордатых котов, охотно подставляющих свои круглые рыжие животы под мои ласкающие руки. Они тарахтят, словно маленькие генераторы, потягиваются, зевают и щурят ярко-зеленые глаза.

Когда-то я мечтала завести кота.

Но уже и не вспомню, как давно это было.

Потянуло дымком. Это Матвей разводит огонь. Собирается готовить мясо на углях. Он здесь и за кухарку, и за посудомойку, и вообще — верный паж, готовый исполнять любой каприз. Таким я его никогда не знала. Но не стану отрицать, что мне нравится его забота.

Мы приехали в «Лесные Зори» сразу после выписки из больницы. В уединенный коттедж на берегу озера я влюбилась с первого взгляда. Двухэтажный деревянный дом из соснового сруба, каждый предмет интерьера в котором изготовлен из натуральных материалов. Камень, глина, дерево, хлопок и лен…