Чебурашка - Олли Ро (2022)

— Соколовский, у меня самый высокий ай кью среди учеников в этой гимназии, ты не знал? Уж не тебе мне что-то объяснять. Ответы и так на поверхности.

— Зой…

Он хотел сказать что-то ещё, но Степа Шкет, воспользовавшись моментом, поставил Матвею подножку.

Кажется, паренек уже понял, что его бить никто не будет. Уж точно не на моих глазах. Пока Матвей матерился, поднимаясь и отряхивая снег и липнущую к нему Кристину, Степа подошёл ко мне, присел и стал застегивать молнию на куртке. Затем поднял награду, сертификат и грамоту в разбитой рамке. Взял меня за руку и повёл в сторону парковки.

Я молча последовала за ним. Там из тонированного джипа Степе навстречу вылез квадратный дядя и, поздоровавшись, распахнул перед нами заднюю дверь.

Под пытливым взглядом водителя я назвала свой адрес. Ехали мы в тишине, нарушаемой лишь моими позорными всхлипами. Почему-то здесь, в темной машине, пахнущей кожей и полиролем, под звуки радио и плавное движение вдоль улиц я окончательно сломалась. Слезы сами полились из глаз. Бесконтрольно. Безостановочно. Жалко.

Спасибо мужчинам, что стоически выдержали истерический срыв и тактично молчали. Через двадцать минут мы въехали в мой двор.

— Спасибо тебе, Степа. За все.

— Пустяки.

— Для меня нет.

— У тебя красивые серьги.

— Да. Это подарок. Я пойду.

— Конечно. Я провожу.

Мальчишка, как истинный джентльмен, подал руку и проводил до двери. В каждом его жесте мне виделось благородство, характер, воспитание.

— До свидания, Зоя.

— Пока. И еще раз спасибо. Это было очень мужественно и благородно с твоей стороны. Я никогда не забуду твоей помощи.

— Иди, Зоя.

Открыв двери, шагнула в темный коридор. Но в последний момент развернулась обратно.

— Знаешь, если у меня когда-нибудь будет сын, я назову его Степой.

— Но я…

Не дослушав до конца, я поцеловала мальчишку в гладкую щеку и убежала.

Наконец-то я дома, где можно спокойно погоревать.

Глава 24

Настоящее

Зоя Данилина

Уже очень давно я не вспоминала и, тем более, не проговаривала вслух историю своей наивной непутевой первой любви. Историю банальную, незамысловатую, даже глупую. Таких историй миллионы на планете, в каждом городе каждой страны, но все же это не делает их менее болезненными и менее зудящими на протяжении всей жизни.

Нырять в прошлое всегда оказывается так же чувствительно, эмоционально и в то же время опустошающе больно, как и тогда, впервые. Хотя, конечно, острота притупилась, сделалась знакомой, даже родной. Но некоторые раны не заживают вовсе. Они хронически обосновались внутри, набирая силу во время сезонных обострений.

Как сейчас, например.

Из омута прошлого меня выдергивает настойчивый телефонный звонок, и я вдруг обнаруживаю себя в слезах, стиснутая неловкими медвежьими объятиями Степы. Чай давно остыл. Рассвет вступил в полную силу, и солнце за окном золотило пушистые дорожки инея на березе. Было тихо. Лишь где-то в коридоре на тумбочке повторяющейся вновь и вновь трелью надсадно надрывался незамысловатый рингтон.

— Подай телефон, Степ, — прошу я сына, по-детски шмыгнув носом и вытирая лицо рукавом домашнего халата. — Пожалуйста.

Он молча встаёт и возвращается через пару секунд. Телефон, замолкнув на мгновение, вновь взрывается входящим вызовом. Степа смотрит на экран и хмурит брови. Поворачивает экран ко мне.

Номер неизвестный. В современном мире звонки с неизвестных номеров, как правило, несут в себе один смысл — бессмысленно потратить твоё время. Бесконечная реклама операторов связи, кредитные предложения от сомнительных банков, всевозможные социологические опросы, бесплатные медицинские услуги и прочие «заманчивые» предложения. Пока я раздумываю, отвечать или нет, Степа нервно говорит.

— Это он?