Ребенок от мажора - Мария Манич

Забираю с заднего сиденья свой рюкзак и с громким хлопком – по-другому двери моей ласточки не закрываются – выхожу на улицу. Октябрь приближается, погода становится промозглой и дождливой, а листьев с деревьев слетает всё больше, они устилают пешеходные дорожки и газоны жëлто-красным ковром. Кутаюсь плотнее в своё тонкое пальто, которое служит мне верой и правдой ещё со времён школы и, закинув рюкзак на спину, шагаю к зданию университета.

Парковка для студентов находится чуть в стороне от основного корпуса и сейчас она полупустая, потому что приехала я действительно рано. Мне осталось переписать ещё несколько конспектов, и я смогу отдать все тетради Кате.

Именно свою старосту я вижу, подходя к ступеням крыльца. Она вышагивает по ним из стороны в сторону, громко разговаривая по телефону:

– Мам, у меня правда всё нормально. Просто насморк. С кем не бывает? Нет, в аудиториях не холодно. Дома тоже. Отопление дали. Да. Нет. Не знаю. Мам, позвони ему сама! Почему ты меня об этом спрашиваешь?

Я останавливаюсь недалеко от неё, обозначая свое присутствие лёгким покашливанием. Катя поворачивается на пятках и улыбается, смотря на меня, кивает на телефон и закатывает глаза, показывая мне на пальцах, что она скоро освободится. Катя очень хорошенькая. Она похожа на фарфоровую статуэтку, купленную где-нибудь в Париже. Кожа бледная, с нежным персиковым румянцем на щеках, волосы русые, не тронутые краской, волнами лежат на тонких плечах. На голове у девушки причудливо устроился бежевый берет, который она нервно поправляет, разговаривая с собственной матерью.

– Доброе утро! – Отключив телефон, Катя убирает его в сумку и подходит ко мне.

– Привет.

– Извини, что я так долго. Родители в разводе, и мама каждое утро звонит проверить, как я выживаю с отцом, – вздохнув, говорит девушка и стаскивает с волос берет, почесывая лоб.

– Ты выбрала жить с папой? – осторожно спрашиваю я, не зная, стоит ли говорить с ней на эту тему.

– Я не выбирала, – пожав плечами, произносит Катя, задумчиво комкая в руках свой головной убор. – Как выходные провела?

– Лучше не спрашивай, – бормочу в ответ, вспоминая последние два дня своей жизни.

Никита Волков вернулся в неё как ураган, разрушая всё на своём пути.

– Надеюсь, было весело. Мы с отцом ездили в загородный клуб его друзей. Где из моих ровесников были только официанты. Сама понимаешь, с ними особо не поговоришь. Поэтому, кажется, у меня нехватка общения и словесный понос. Ты сразу меня тормози, если что не так, – робко улыбается девушка.

– Всё нормально. Я работала на выходных.

Мы вместе делаем шаг в сторону высоких дубовых дверей центрального корпуса и смеёмся. Она пропускает меня вперёд. Оказавшись в теплом холле, мы быстро сдаём вещи в гардероб и идём на второй этаж, где расположены библиотека и читательный зал.

– Столовая ещё не работает? – с тоской смотрю на вывеску “закрыто”.

Сегодня утром у меня не было возможности выпить свой спасительный кофе. Я проспала, потому что вчера вечером напилась под присмотром бабушки настойки пустырника. Разговор с Волковым и его претензии выбили меня из привычного спокойного состояния. Я перенервничала и получила мигрень.

Я не буду мешать ему видеться дочерью. Он тоже жертва обстоятельств, в которые мы с ним попали два с половиной года назад. Но по первому требованию нестись в больницу к его матери и показывать ребенка, о котором она прекрасно знала, – это не ко мне. Потому как я уверена: она была в курсе того, что я в итоге родила здоровую девочку. Жанна Волкова всегда знала подробности всех событий нашего города, эту новость она точно не могла пропустить. Но в её силах было появиться в нашей жизни раньше. Если так хотела увидеть Алису в качестве продолжения своего рода.