Твои - Алайна Салах

По пути к месту назначения мы попадаем в пробку — типичную по меркам столицы и такую нетипичную для Иркутска. Полинка на заднем сидении вся извертелась, тычась носом в стекло: Почему не едем? Откуда столько машин? Тут всегда так? А если да, то жить в таком городе она бы не хотела.

К тому времени как мы выезжаем на относительно свободную дорогу, мой мочевой пузырь готов лопнуть, кожу дерет аллергический зуд. Я не привыкла столько времени проводить без движения. Полинка вообще уснула от безысходности, а вот Роберт, сидящий за рулем выглядит совершенно невозмутимым.

— У тебя нервы как канаты, — шепчу я. — Я уже близка к тому, чтобы выскочить из машины и вернуться в Иркутск пешком.

— Поэтому я заблокировал двери, — усмехается Роберт, находя меня взглядом в зеркале заднего вида. — Это первое время раздражает, а затем привыкаешь.

— Едва ли взрослому человеку можно привыкнуть ходить под себя.

— Потерпи совсем немного, Снежок, — его голос становится настолько заботливым, что тяжесть в животе немного отпускает. — Почти приехали.

Спустя пятнадцать минут автомобиль действительно заруливает во двор внушительной сталинки, а там паркуется. Мое сердце, едва успокоившееся после перелета, вновь начинает волнительно биться. Огромный незнакомый город, чужая квартира… Я плохо адаптируюсь к новому.

— Это ваш дом на ближайшую неделю, — заглушив двигатель, Роберт поворачивается ко мне. — Нервничать не нужно: на этот срок у тебя имеются привилегии полноправной хозяйки.

Я издаю глухой смешок. Будто мысли мои читает.

— Я и не нервничаю, — вру. — Полинку надо разбудить.

На это не требуется много времени: едва я трогаю дочку за плечо, она распахивает глаза и начинает возбужденно озираться.

— Мы где? Приехали?

— Приехали, малыш, — отвечает за меня Роберт, открывший для нас пассажирскую дверь. — Выходи. Пойдем оценивать владения.

Обвешавшись нашими сумками и чемоданами словно грузовой верблюд, он ведет нас к подъезду. Хотя дом далеко не новый, но с ухоженной территорией, а в подъезде даже обнаруживается консьерж по имени Александр.

— А зачем он охраняет? — интересуется Полинка, когда мы заходим в лифт. — Тут воры есть?

— Он скорее наблюдает за порядком, — поясняет Роберт. — Чтобы посторонние не ходили и в подъезде не мусорили.

— Скучная работа, — сочувственно вздыхает дочка. — Бедный Александр.

Возле темно серой двери с номером двадцать три мы останавливаемся, и Роберт, выпустив из рук чемоданы, выуживает из карманов здоровенную связку ключей.

— Держи сразу, пока не забыл, — протягивает комплект с серебристым брелоком мне, а вторым отпирает замок. — Большой ключ от верхнего, тот что поменьше — от нижнего. Думаю, разберешься.

Я мешкаю, не решаясь первой шагнуть внутрь, чего не скажешь о Полине, которая без стеснения залетает в квартиру первая.

— С ног сними! — предупредительно выкрикиваю я, на что получаю смеющийся взгляд Роберта.

— Какая ты строгая, Рада. Пусть оглядится. Завтра все равно придет уборщица.

Нет, он мне так решительно дочь испортит. Ко мне-то уборщица не приходит, и полы я мою вот этими вот руками.

— Тут много места, — хвалю я, скромно стягивая кроссовки на коврике. — И вообще очень симпатично.

Это без лести. Два года назад я сама закончила ремонт и представляю примерно, что и сколько стоит. Так вот одна только прихожая обошлась хозяевам в треть моей квартиры, судя по многоуровневому потолку и четырем видам светодиодного освещения.

— Рад, что тебе нравится, — улыбается Роберт, кивком приглашая меня проходить дальше. — Ты ведь помнишь, да? Чувствуй себя как дома.

— Мам! — Полина с горящими от восторга глазами влетает в меня и задрав голову, тараторит: — Там телевизор вот тако-ой! — широко разводит руками. — И комнат много… И еще спортзал и баня есть.