Изменить судьбу - Юлия Богатырёва (2018)

Я ничего не ответила. Просто молча развернулась и потопала на пятый этаж. А парень, разумеется, поплелся следом. Достигнув нужного кабинета, я вежливо постучала.

— Да-да, входите — послышалось из-за двери. Заведующая приветливо нам улыбнулась и предложила присесть. Приняв ее предложение, мы принялись молча разглядывать друг друга. Я не решилась сразу же заводить разговор о пропуске, поэтому сначала решила выяснить как обстоят дела с Адамом на текущий момент:

— Елена Николаевна, вы не могли бы рассказать нам, как сейчас чувствует себя наш друг? Или хотя бы скажите кто его лечащий врач и как его найти?

— О, не беспокойтесь. В силу сложившихся обстоятельств я и есть его лечащий врач и могу с уверенностью вам сказать, что с ним все хорошо. Даже лучше, чем можно было ожидать. Почти все повреждения, с которыми он к нам поступил и которые чуть не привели его к смерти, волшебным образом исчезли. Я сейчас говорю про травму головы, сильный ушиб внутренних органов в области живота и внутренне кровотечение. Однако с переломом ребра все не так гладко: организм вашего друга слишком истощен, поэтому я предполагаю, что этот перелом будет заживать достаточно долго. Мне сложно сказать, почему пациент истощен до такой степени, что даже не может проснуться. И я пока не могу предположить, когда произойдет его полное выздоровление. Так что какое-то время вашему другу придется задержаться у нас, чтобы мы смогли взять все анализы и оказать соответствующее лечение. Я ответила на ваш вопрос? — женщина испытывающе смотрела мне в глаза.

— Да, спасибо — мы помолчали. Заведующая явно хотела меня о чем-то спросить, но не спешила начинать разговор, просто разглядывала, и на лице ее постепенно появилась добродушная полуулыбка. Я решила ей немного помочь — Елена Николаевна, вы о чем-то хотели со мной поговорить?

— Э-э, да. Во-первых, мне бы сначала хотелось узнать, как вас зовут и откуда вы свалились на наши головы — мило улыбнулась женщина. Я вежливо улыбнулась в ответ:

— Я — Ольга Соколова, а это мой друг — Тимур Ибрагимов. Мы друзья вашего пациента, вместе учимся.

— Приятно познакомиться — широкая улыбка не сходила с лица заведующей, она явно была настроена очень дружелюбно — Итак, Ольга, так получилось, что я находилась в реанимации во время вашего внезапного визита и поэтому могла лично наблюдать за вашими действиями. Но даже это не помогло мне понять, что произошло. Вы не могли бы объяснить мне, как вы это сделали? Я имею в виду, как вы воскресили вашего друга?

Ибрагимов кинул на меня торжествующий взгляд, мол, я же говорил. Но мне было не до него:

— Что, простите? Я никого не воскрешала — попыталась отвертеться я от славы Иисуса Христа, всерьез опасаясь, что если поползут слухи, люди не дадут мне проходу — Вы преувеличиваете.

— Нисколько. Когда вы явились, мы пытались запустить сердце пациента при помощи дефибриллятора, но пульса не было уже больше двух минут. Для нас это означает верную смерть. За всю свою практику я не припомню случая, чтобы хоть кто-нибудь оживал при таких условиях. А я работаю здесь больше тридцати лет и, уж поверьте, многое повидала. Так что, несомненно, это было воскрешение. И я повторяю свой вопрос: как вы это сделали?

Я замялась: с одной стороны врач была мне симпатична и я была не против ответить на ее вопросы, но с другой — мне непонятно было, как она себя поведет, когда узнает правду. Соберет консилиум врачей? Захочет рассказать о «чуде» в прессе? Или она интересуется просто для себя? Надо было это выяснить:

— А с какой целью вы интересуетесь? — осторожно спросила я. Женщина одобрительно хмыкнула:

— Видите ли, Ольга, я пишу научную диссертацию о том, как расширить область воздействия современной медицины и соединить традиционное лечение с нетрадиционными методами. Поэтому я исследую случаи подобные вашему, и ищу способы слияния этих двух взаимодополняющих путей лечения людей. Вы понимаете, о чем я говорю?