Идти туда,где ты - Марина Светлая (2020)

Когда в комнате стемнело, Илья расстелил диван и лег. Под боком пристроился кот и едва слышно мурчал. Потом он заснул. И Макаров проваливался несколько раз, но тут же выныривал. Снов не помнил. Снов, наверное, и не было. Были образы вокруг. Как фотографии в серванте Любови Михайловны. Стоп-кадры. Они сыпались на него, не давая вздохнуть и заполняя все пространство. Порхали бабочками по комнате. И тихо шептали ему что-то важное. А он, как ни вслушивался, разобрать не мог. Все заглушал скрип кресла. В нем кто-то всю ночь просидел, раскачиваясь туда-сюда.

Но стоило открыть глаза, как видел, что по-прежнему один. Что ничего не изменилось и ничего не изменится.

Под утро вылез из постели. Всыпал в кошачью миску корма, сколько влезло. И оставил открытыми еще несколько банок. Полюбовался своей работой. И направился на балкон.

Оказывается, он любил рассветы. Они казались ему всегда символом надежды. В символизм он немного верил, хотя и отрицал это. Выходит, что зря.

Было теплее, чем накануне. Воздух становился весенним, пусть февраль еще не закончился. Но это ничего не меняет – он обещал весной сводить ее на Диво остров. А теперь и не сводит. Получается, обманул.

Макаров вцепился пальцами в перила и вдохнул поглубже. Ему нравилось, как воздух полз по носоглотке. Он казался ему свежим и вкусным. Его не хотелось выдыхать. Но вместе с выдохом из горла вырвалось громкое и отчетливое:

- Доброе утро, Алька!

Сказал и сам испугался звука своего голоса.

Потом все делал быстро. Будто часовая стрелка ускорилась, не желая давать ему и мгновения на передышку. К чему это? Он и так знал, что время вышло, что все кончено. Что не передумает.

Потому просто механически делал то, что должен был. То, что было правильным.

Веревка нашлась бельевая толщиной в палец. Смешно. Из шкафа старых жильцов, который они когда-то увлеченно разбирали. Алька по-хозяйски выбросить не дала. Пришлось повозиться, пока получилось с ней хоть как-то сладить. Опыта вязания подобных узлов у него не было – он и галстук-то завязывать так и не научился.

Потом пошел в ванную. Полотенцесушитель закреплен низко, но это пофигу. Главное, что надежно сидел в стене. Внушал доверие. В мире вообще мало что внушает доверие, кроме полотенцесушителя в старой квартире. Эта мысль показалась забавной. В его сознании она и отпечаталась.

Сел на колени, примеряясь. Пытаясь понять, что делать дальше. А потом стал крепить веревку.

Когда и с этим было покончено, выдохнул и закрыл глаза.

____________________________________________________________________________________________

Вдохнула и открыла глаза, чтобы заново началось. Еще не зная, что случилось. Еще не помня удара и огня. Еще ни о чем не ведая. И эти первые мгновения девственной белизны казались похожими на белый снег, когда он только летит из неба.

Зиму она пережила. Зима закончилась. Но этого она не знала тоже. И было то незнание благословением – потому что ей только предстояло снова вернуться в жизнь.

***

Месяц спустя

Март тянулся бесконечно. Изо дня в день. Изо дня в день. Без малейшего просвета и без малейшей передышки. Он оттягивал на себя время, а потом отпускал, и оно взлетало хищной птицей в небо, чтобы снова упасть. И начать ползти. Медленно-медленно набирая силы. Не давая вырваться из своих лап.

Работой завалили. Но это было даже хорошо. Работа позволяла ни о чем не думать. Были дни, наполненные цифрами. И были другие дни – редкие, но бывали. Когда он вспоминал себя, прежнего. До всего. И тогда начинал искать приключения – больше не вставляло. Ничего. Ни алкоголь, ни бабы. Почему-то, глядя на себя в зеркало, радовался тому, что совсем не похож на Илью. Будто бы это могло от всего уберечь, но в то же время понимал – уже не уберегло.