Зов предков - Даниэла Стил (2019)

За всю ночь Вачиви так и не сомкнула глаз. Утром она снова поднялась на палубу, держа в руках мешок с вещами Жана. С трудом подбирая французские слова, она объяснила, что по обычаю своего племени должна раздать имущество умершего, поскольку ему оно больше не понадобится. У сиу существовали и другие поминальные ритуалы, но из всех них Вачиви выбрала именно этот, поскольку он был больше всего похож на обычаи белых. Матросам она раздала рубашки Жана, похожий на военного пассажир попросил штаны из оленьей кожи, а капитану достался синий камзол с золотыми пуговицами, который оказался ему великоват. Кроме одежды Вачиви отдала морякам мушкет и сапоги Жана, а женщинам-пассажиркам подарила его книги. Единственным, с чем она так и не решилась расстаться, была рубашка, которую она вышивала любимому к свадьбе и которая была почти готова. Слишком поздно ей пришло в голову, что Жана следовало похоронить в ней, и теперь она решила оставить рубашку на память. Впрочем, и без этого Вачиви была уверена, что никогда не забудет Жана – не забудет их первую встречу у озера, их частые встречи у водопада, его борьбу с Напауши и долгое, долгое бегство. Она всегда будет помнить его доброту и нежность, его любовь, его страсть, слова, которым он ее учил, красивые платья, которые он купил ей в Сент-Луисе. Все это осталось в прошлом – в счастливом невозвратном прошлом, но Вачиви знала, что будет любить Жана до тех пор, пока бьется в груди ее сердце.

Глава 12

Благодаря неожиданно поднявшемуся попутному ветру «Марибель» вошла в гавань Сен-Мало на несколько дней раньше, чем планировалось. В целом путешествие через океан заняло около семи недель, и, глядя на приближающийся берег, Вачиви думала о том, что ей делать дальше. Она знала, как называется поместье де Маржераков, но понятия не имела, как туда попасть и что скажет или сделает Тристан де Маржерак, когда узнает, что его брат мертв. Быть может, он прогонит ее – и куда ей тогда идти? Деньги Жана – те, что были у него с собой, – Вачиви отдала на хранение капитану, но хватит ли их на обратный путь, она не знала. В деньгах белых она разбиралась не очень хорошо; в ее родном племени в ходу была меновая торговля: Вачиви знала, сколько бизоньих шкур нужно отдать за коня и сколько – за новую пиро́гу, однако сейчас эти сведения вряд ли могли ей пригодиться.

Примерно о том же самом думал и капитан. Пока «Марибель» маневрировала в порту, он то и дело спрашивал себя, как поведут себя родственники Жана, когда узнают, что он скончался и что на борту – только его вдова. В том, что Вачиви – настоящая супруга Жана, капитан сомневался и не исключал, что де Маржераки откажутся признать ее своей родственницей. В этом случае ее положению трудно было позавидовать: одна, в чужой стране, практически без средств к существованию… Что ж, он готов был ей помочь. Собственная жена капитана умерла десять лет назад, и с тех пор он жил один. Вачиви была красива, и у нее был сильный характер; правда, капитан был намного старше, но это вряд ли могло иметь значение, к тому же если все будет так, как он предвидел, никакого другого выхода у нее не останется. И капитан решил подождать и посмотреть, как будут развиваться события.

Прошел почти час, прежде чем «Марибель» подошла к причалу и пришвартовалась. Все это время Вачиви стояла на палубе, глядя на скалистые берега и песчаные пляжи, тянувшиеся насколько хватало глаз слева и справа от порта. Что готовила ей чужая страна? Впрочем, суровый пейзаж не произвел на нее гнетущего впечатления – благодаря рассказам Жана она успела полюбить Францию, которую никогда в жизни не видела, и теперь ее тревожило только одно: вдруг для нее не найдется здесь места?