Ганнибал - Харрис Томас (2001)

После своего следующиего дежурства в больнице он принес домой аптечку первой помощи.

ГЛАВА 97

Доктор Лектер не имел права вносить значительные изменения в меблировку и общее оформление дома, который он снимал. Выручали цветы и различные экраны и занавеси. Было интересно изучать, как смотрится тот или иной цвет на фоне массивной мебели и высоких, погруженных во тьму потолков. Это очень древняя потребность, и подобный контраст невольно притягивал к себе, как бабочка, освещенная солнцем на закованной в латы руке.

Хозяин дома, видимо, был немного помешан на теме Леды и лебедя. Совокупление этих двоих представителей разных биологических видов было представлено не менее чем в четырех бронзовых скульптурах разного качества – лучшая из них была копией работы Донателло – да еще восемью полотнами. Одна из этих картин – кисти Энн Шинглтон – очень нравилась доктору Лектеру: в ней были совершенно гениально отображены все анатомические подробности, а сам процесс копуляции запечатлен с истинным жаром и вдохновением. Остальные он просто завесил. Гнусная коллекция бронзовых охотничьих сцен тоже была закрыта чехлами.

Рано утром доктор тщательно накрыл стол на три персоны, все время изучая его с разных сторон, прижав палец к носу; он дважды менял свечи, потом заменил дамастовые салфетки сборчатой скатертью, чтобы визуально сократить огромный обеденный стол до более приемлемых размеров.

Темный и жутковатый сервировочный столик стал меньше напоминать авианосец, когда на него был поставлен столовый сервиз и ярко начищенные медные подогреватели. К тому же доктор Лектер выдвинул несколько ящиков столика и поставил в них цветы – эффект получился такой, словно это нечто вроде висячих садов.

Потом он решил, что цветов слишком много, так что следует добавить еще, чтобы все встало на свои места. Слишком много – это слишком много, а вот чрезмерно много – это будет как раз то, что нужно. Он устроил на столе как бы две икебаны: низкую клумбу из пеоний в серебряном блюде, белых, как «Сноу-Боллз», и огромный высокий букет из колокольчиков, голландских ирисов, орхидей и тюльпанов, который закрывал б?ольшую часть огромного пространства стола и создавал ощущение уюта и интима.

Перед каждой тарелкой стоял набор хрустальных бокалов, сверкающих как льдинки, а серебряная посуда стояла на подогревателе – ее он поставит на стол в последний момент, теплой.

Первая перемена будет готовиться у стола, поэтому он соответствующим образом расставил спиртовки, поставив рядом с ними медные кастрюлю, соусник и сковородку для тушения, необходимые приправы и анатомическую пилу.

Он сможет купить еще цветов, когда отправится в поездку. Клэрис Старлинг не обеспокоило, что он собирается уехать. Он предложил ей пока немного поспать.

ГЛАВА 98

Это произошло на пятый день после резни в Маскрэт-Фарм. Барни только что закончил бриться и протирал щеки одеколоном, когда услыхал чьи-то шаги на крыльце. Ему пора было идти на дежурство.

Громкий стук в дверь. На пороге стояла Марго Верже. В руках она держала большую сумку и небольшой пакет.

– Привет, Барни! – Она выглядела очень усталой.

– Привет, Марго. Заходи.

Он предложил ей присесть у стола в кухне.

– Коки выпьешь?

Потом он вспомнил, что мертвый Корделл воткнулся головой в нутро холодильника, и пожалел о своем предложении.

– Нет, спасибо, – ответила она.

Он сел к столу напротив нее. Она смотрела на его руки, как осматривают мышцы соперника перед соревнованиями бодибилдеров, потом взгляд ее переместился обратно на его лицо.

– У тебя все в порядке, Марго?

– Вроде да, – ответила она.

– Насколько я понял из газет, тебе не о чем особо беспокоиться.

– Я иногда вспоминаю, о чем мы с тобой говорили, Барни. И мне кажется, ты мог бы как-нибудь дать о себе знать.