Закон Моисея - Эми Хармон

Кожа мужчины была такой же темной, как моя, но мне он не казался черным. Может, коренной житель. Высокий и поджарый, своим внешним видом он наводил меня на мысль об армии. Женщина была худенькой и изящной, одетой в бледно-розовую юбку, белую блузку и сандалии. И когда они повернули в сторону выхода, а я взглянул на ее профиль, то осознал, что знал ее.

Когда я был маленьким, Джиджи заставляла меня ходить в церковь всякий раз, как я приезжал в гости. В одно из таких воскресений на органе играла девочка. Мне тогда было около девяти, а ей всего тринадцать или, может быть, четырнадцать лет, но то, как она играла, это было что-то. Ее звали Джози.

Ее имя всплыло в моей памяти, прозвучав голосом моей бабушки, и я слегка улыбнулся.

Музыка, которую исполняла Джози, была трогательной и красивой. Но самое главное, она вызывала у меня ощущение безопасности и спокойствия. Джи сразу же подметила это, и мы начали ходить в церковь каждый раз, когда Джози там репетировала, и слушали, сидя в самом дальнем ряду. Иногда она играла на фортепиано, но чаще всего на органе. Но что бы это ни было, я сидел смирно. Я помнил, как Джи вздохнула и произнесла: «Эта Джози Дженсен настоящее музыкальное чудо».

А после этого Джи сказала мне, что я тоже был чудом. Она прошептала мне на ухо, в то время как музыка Джози играла на фоне, что я создавал музыку, когда рисовал, так же, как Джози создает музыку, когда играет. И то, и другое было даром, нечто особенным, и это следовало беречь. Я совсем забыл обо всем этом. До этого дня. Женщину звали Джози Дженсен, а могила, которую она посещала, должно быть, принадлежала ее матери.

Потерявшись в воспоминаниях о ее музыке, я наблюдал за тем, как пара удалялась, пока в последний момент Джози не остановилась и не обернулась. Она что-то сказала стоящему рядом мужчине, который оглянулся, посмотрев на меня, а затем кивнул.

Женщина пошла обратно в мою сторону, обходя надгробные плиты, пока не остановилась в нескольких футах от меня. Она мило улыбнулась и протянула руку в знак приветствия. Я принял ее и быстро пожал, прежде чем отпустить.

— Моисей, правильно?

— Да. Джози Дженсен, верно?

Она улыбнулась, видимо ей было приятно, что я ее тоже узнал.

— Теперь я Джози Йейтс. Моему мужу, Самюэлю, не нравятся кладбища. Заморочки навахо. Он приходит вместе со мной, но остается ждать под деревьями.

Навахо. Я оказался прав.

— Я просто хотела сказать тебе, как сильно мне нравилась твоя бабушка. Точнее, прабабушка, да? — я кивнул, в то время как она продолжила. — У Кейтлин была черта, благодаря которой ты чувствовал, что все будет хорошо. После того как умерла моя мама, когда я была маленькой, она была одной из тех леди в церкви, кто присматривал за моей семьей, и она также присматривала за мной, обучая меня разным вещам и позволяя возиться на своей кухне, когда мне нужно было понять, как приготовить то или другое блюдо. Она была удивительной.

Голос Джози звучал искренне, и я кивнул, соглашаясь.

— Она была такой. И она всегда вызывала во мне похожие чувства, — я сглотнул и неловко отвел взгляд, понимая, что разделил с незнакомцем важный и интимный момент. — Спасибо, — произнес я, на краткое мгновение встречаясь с ее взглядом. — Эти слова много для меня значат.

Она кивнула в ответ, улыбнувшись немного грустно, и снова развернулась.

— Моисей?

— Да?

— Ты знаешь, кто такой Эдгар Аллан По?

Я озадаченно вскинул брови. Я знал, кто он, но вопрос был странным. Я кивнул, и она продолжила.

— Он кое-что написал, что я никогда не забывала, и эти слова мне очень нравятся. Можешь спросить моего мужа. Я обрушила на него потоки слов и музыки, пока он не попросил пощады и не женился на мне, — она подмигнула. — Эдгар Аллан По сказал много прекрасных вещей и много шокирующих, но они часто идут рука об руку.

Я ждал, недоумевая, что она хотела от меня услышать.