Если завтра не наступит - Дженнифер Ли Арментроут (2019)

Сама я в тот момент наблюдала за Себастьяном, который стоял на пристани и разговаривал с другим парнем. Я часто на него смотрела. Знала, что он скоро уедет, поэтому все время искала его глазами.

Хотела бы я изменить то, что делала тем вечером. Жаль, что я не смотрела на Филиппа и Криса, что не повернула головы и не посмотрела на Меган, что слушала ее невнимательно, потому что теперь я не могла вспомнить, о чем она говорила. Но помню: она выглядела счастливой и улыбалась.

Жаль, что я не окликнула ее, когда она встала, чтобы присоединиться к Филиппу на берегу озера, что не смотрела на них, иначе бы запомнила, как они стояли рядом друг с другом. Я этого не сделала. Осталась там, где стояла, пока кто-то на другом конце озера взрывал фейерверки.

Я пыталась изменить свои воспоминания.

Но тогда моя голова была занята Себастьяном. Когда небо озарил свет, а воздух отозвался громким эхом, он положил мне на плечи руку. Еще один фейерверк со свистом выстрелил в воздух, превратившись в дождь из ярко-красных искр. Когда небо вспыхнуло огнями, я уткнулась щекой ему в плечо, потому что в то время между нами не существовало никаких неловкостей. Тогда я думала… что это был самый прекрасный момент в моей жизни.

И я понятия не имела, насколько окажусь права.

* * *

В среду утром мама поведала мне новость:

– Твой отец уже в пути.

– Зачем? – спросила я, уставившись в потолок.

– Затем, что он твой отец.

Понятия не имела, что эта фраза объясняла. Да, он был моим отцом, но он паршиво справлялся со своими обязанностями. Решил исправиться?

У меня возникла неприятная мысль: «Я в реанимации с субботнего вечера, сегодня среда… Почему папы еще нет?»

По правде говоря, это очень на него похоже. Мне даже захотелось рассмеяться, но я не смогла.

– Алан едет из Сиэтла, – объяснила мама, очевидно, думая о том же, о чем и я. – Ты знаешь: он не любит самолеты. Должен приехать сегодня вечером, самое позднее – завтра утром.

Я больше его не знала и не намеревалась узнавать снова. У меня не было никакого желания его видеть, но, кажется, моего мнения никто не спрашивал.

На самом деле мне просто хотелось остаться наедине со своими воспоминаниями, а не с реальностью. Я боялась, что новые воспоминания сотрут старые.

Мама и Лори поочередно сменяли друг друга. Одна из них возвращалась домой, принимала душ и брала чистую одежду. Другая оставалась со мной. Мама не поднимала темы, на которую мы разговаривали с полицейскими.

Однажды, когда она уехала, Лори сказала, что авария произошла всего в трех милях от особняка Кита. Мы даже не добрались до шоссе, что стало своего рода удачей. Редко кто ездил по извилистой дороге, ведущей к ферме, за исключением тех, кто направлялся к самому Киту. Если бы мы оказались на шоссе, могли бы ударить кого-то еще.

Погибло бы больше людей.

Все молчали: мама, Лори. Пока медсестры проверяли мои жизненные показатели, меня поглотили мысли о Меган и ребятах. У меня появились вопросы. Как Эбби? Кто-нибудь позвонил Дари или она узнала обо всем, вернувшись в воскресенье? Где Себастьян? Как тренер справится с потерей Меган? Меня можно заменить, а вот ее – нет. Последний школьный год начался в тот день, когда я очнулась.

Смирились ли остальные?

Поскольку я лежала в отделении интенсивной терапии, ко мне пускали только родственников, но скоро это изменится, ведь меня переведут в обычное отделение. Из того, что я слышала: в этой больнице к пациентам пускали всех желающих. Посетители могли приходить в любое время и даже оставаться на ночь. Но, честно говоря, я радовалась, что со мной находились только Лори и мама. Друзья напоминали бы о случившемся, а я и так постоянно об этом думала. Сейчас каждая мысль была слишком реальной и болезненной. Пока лежала в больнице, вдали от школы, ребят, тренировок, я притворялась, что мне плохо по другой причине. Так было проще.