Подарок от лепрекона - Катя Водянова (2020)

За время моего отсутствия сменилась почти вся охрана и прислуга в доме, их место заняли хмурые и неразговорчивые мужчины и женщины, с явно военной выправкой. Я предпочитала не копаться во всем этом слишком глубоко, не хватало ещё ненароком влезть в политику, да и дядя Коля советовал то же самое, напоминал о пословице: "Меньше знаешь — крепче спишь".

Ещё рядом со мной постоянно кружился "троюродный братец из Сибири" — Виталя. Его тоже привел дядя Коля и посоветовал не отпускать от себя и давать читать все документы перед тем, как подписываю. А бумаг хватало, кажется, за эти недели я поставила столько подписей, что ими можно выложить дорогу от Дублина до Москвы, и первый ее метр проложила ещё в больнице, когда только-только пришла в себя и увидела Кевина.

Хэйс выглядел неважно, как человек, не спавший несколько суток. Он постукивал смартфоном по краю кровати и следил за показаниями приборов.

— А ты крепче, чем я думал, — бросил он вместо приветствия.

— А ты добрее, чем я думала.

То, что было после родов, будто стёрлось из памяти, но доктор Уолш рассказывал, что в моих венах теперь течет немало крови Хэйсов. Странный поступок для него и не совсем логичный. После всех слов, угроз и действий, дать умереть мешающей русской — вот был бы правильный поступок для Кевина.

— Я рос без матери, ясно? И не хотел бы такой судьбы племяннице. И, Хелен, — он отвёл взгляд и почесал подбородок. Потом вздохнул и все же посмотрел на меня. — Это все бред, что говорил раньше. Я не стану запихивать тебя в психушку или ещё как-то лишать возможности воспитывать дочь. Но будь благоразумна: теперь капиталы Хэйсов, большей частью, в твоих руках.

— Нет. Ты сделаешь так, чтобы все вокруг знали: у этой русской за душой ни монеты. Или что она умерла. Уехала в Америку или любое другое железное доказательство, что деньги остались в вашей семье. Думаю, Шону пора начать отрабатывать свои деньги.

— В самом деле хочешь отказаться от всего?

Все это стоило сказать только ради того, чтобы поглядеть на вытянувшееся лицо Кевина и выпавший из его рук смартфон. Но, пожалуй, стоит немного поберечь его нервы.

— Ты откроешь счет на нас с дочерью, тайный, туда отойдет треть от того, что нам оставил Дон. И домик Киарин тоже остается за мной. Еще хочу, чтобы после совершеннолетия моя дочь получила долю в вашей компании, если сама пожелает. Я не могу решать за нее такие вещи.

— И твой миллион, Хелен, не забывай. Мои консультанты подскажут, как распорядиться им правильно и иметь каждый месяц неплохой доход.

— Хорошо, — я кивнула и потянулась за поильником с трубочкой. Теперь мне постоянно хотелось пить, сильнее — только увидеть свою кроху. Ее приносили несколько раз в день, но все равно непозволительно мало. Доктор Уолш называл меня чокнутой мамашей и говорил, что нужно отдыхать и набираться сил, а для общения с дочкой впереди целая жизнь. Которая может быть и не такой долгой, если кто-то не образумится и не перестанет геройствовать там, где не нужно.

— Хорошо? А как же отречься от состояния ради О'Келли?

— Это наше дело.

Не хотела развивать эту тему. Только не с Кевином. Конечно, я сильно переживала о грядущем разговоре с Гарретом. Он спас нас с малышкой, но при этом роды — это не то, что стоит показывать мужчине, с которым планируешь отношения. Возможно, эти планы только в моей голове. Но как же не хотелось думать об этом. Именно этот мужчина нужен мне, необходим, как воздух.

— Ну да, ну да, — Кевин успел взять себя в руки и уже улыбался. — О'Келли приучился жить без мозга, что ему жизнь без самоуважения?

— Если бы он хотел себе пугливую девственницу, для которой гамбургер и стакан с колой — лучший комплимент — он бы не обратил на меня внимания. А любовь — это всегда жертвы и уступки.