В огне страсти - Моника Маккарти (2010)

Эррол был верным сторонником Хантли и беспощадным воином. Маклейн должен его удержать; если Эррол прорвется, им конец. Кто-то должен пойти на помощь Макинтошу. Дункан не колебался ни мгновения.

— Где?

Фергус показал на ту сторону речушки.

Сквозь дымку боя Дункан с трудом различал сражающихся воинов. Около дюжины людей оказались отделены от остального войска и были зажаты в узком овражке между двумя холмами — полностью окружены солдатами Хантли, набросившимся на них, как грифы.

Быстрая оценка обстановки не предвещала ничего хорошего. Все, кто пойдет на помощь, будут уничтожены точно также, как и те, кого попытаются спасти. Единственный шанс — резко атаковать левый фланг Хантли и отвлечь противника, чтобы дать возможность Макинтошам отступить сквозь ту брешь, которую они сумеют пробить. С большим отрядом это было бы несложно, но Дункан мог взять с собой всего лишь несколько человек, остальные должны защищать свою позицию. Если они отдадут холм, битва будет проиграна.

Дункан принял решение и обернулся к людям отца, теперь находившимся в его подчинении. Он объяснил свой план, назвав пятерых самых преданных воинов — он знал, что на них можно положиться. Дункан стиснул зубы.

— Я не заставляю вас, — сказал он. — Скорее всего никто из нас оттуда не вернется.

Дункан посмотрел на пятерку и не заметил ни капли сомнения ни на одном покрытом ссадинами лице — только отчаянную решимость. И кое-что еще. Доверие. Они доверяли ему — не только вести их в бой. Они верили, что Дункан вернет их домой или погибнет вместе с ними. И его охватило волнение, вселяющее мужество. Дункан без тени сомнения понял, что такова его судьба.

Нейл, один из самых старых воинов, сплюнул на землю.

— Капитан, точно говорю — эти проклятые Гордоны будут сегодня ужинать с дьяволом.

Дункан ухмыльнулся:

— Верно. Значит, нам лучше не тянуть — мы же не хотим, чтобы они опоздали к ужину?

И с неистовым боевым кличем Дункан повел их в атаку.

Шесть горцев, сломя голову мчавшихся верхом, высоко подняв мечи, в самое сердце левого фланга Хантли, должны были в этот день погибнуть.

Вместо этого они стали легендой.

Джинни, вздрогнув, проснулась. Сквозь грязное маленькое оконце в комнату проникали первые утренние золотые лучи и протягивались по полу. Но солнце не могло согреть холодной пустоты, сжавшей ее сердце.

Даже не проверяя, Джинни знала — Дункан ушел.

У нее ничего не получилось.

Это был самый долгий день в ее жизни. Джинни то и дело отбрасывала шитье и спешила к окошку — туда и обратно, туда и обратно, не в силах усидеть на месте. Господи, как она ненавидела ожидание! Ненавидела полную свою беспомощность! Там, на поле боя, решается ее судьба, а ей остается только сидеть тут и ждать. Что происходит? Кто вернется с победой? Придет ли он за ней? И самый мучительный вопрос: останется ли он жив, чтобы вернуться? Он не может погибнуть. И как раз перед тем как окончательно пала ночь, Джинни увидела на холме с восточной, стороны белый штандарт вождя Грантов. А чуть позади — своего отца.

Она вознесла благодарственную молитву за его благополучное возвращение, помчалась вниз по башенной лестнице и дальше, по ступеням крыльца, и выскочила во двор. Сердце ее отчаянно колотилось. Удрученные лица членов клана, въезжавших под железные ворота, ответили на первый вопрос: Кэмпбеллы потерпели поражение.

Теперь оставалось только ждать и надеяться: если Дункан жив (мысль о том, что он погиб, была просто невыносимой), он не винит ее за предательство отца.