Мы играли с огнём. Мистический роман, основанный на реальных событиях - Кэтрин Бартер (2021)

Возникла тишина. Перед глазами всё расплывалось от слёз, и Мэгги яростно проморгалась, подняла голову и протянула петицию обратно мистеру Барнуму. Затем взглянула на Сэма, который отвернулся, словно от стыда за неё, и на человека с голубыми глазами, тот глаз не отвёл.

Её письмо для Эми всё ещё было за поясом, и дрожащей рукой она протянула мистеру Барнуму и его.

– Я принесла письмо, – сказала она как можно более ровным голосом. Мистер Барнум был далеко не тем человеком, который здесь принимает почту, но больше ей ничего не пришло в голову. – Вы не могли бы проследить, чтобы его отправили сегодня?

Мистер Барнум кивнул.

– Разумеется, мисс Фокс, – ответил он, убрал конверт в карман и отвернулся.

Глава 29

Лию она нашла в номере Кельвина. Он сидел в постели, прижимая подушку к груди. Его лицо было пепельным, на лбу выступил пот, но, когда вошла Мэгги, нашёл силы улыбнуться.

Она неловко помедлила на пороге. Лия сидела у кровати на деревянном стуле с Библией в руках.

– Последняя попытка спасти мою душу, – объяснил Кельвин.

– Но, похоже, я для этого не гожусь, – сказала Лия. – Мэгги всегда была настроена религиознее меня – может, у неё получится…

– Нам нужно… нам нужно поговорить, – произнесла Мэгги.

Лия отложила Библию на тумбочку.

– Что случилось?

Мэгги посмотрела на Кельвина, на синяки у него под глазами, на обострившиеся черты лица.

– Не сейчас, – сказала она. – Поговорим потом.

– Что случилось? – повторила Лия.

– Она не хочет, чтобы я слышал, – сказал Кельвин. – А то вдруг скончаюсь от потрясения. Выйдите, если хотите. Я не против.

Лия ответила неодобрительным взглядом.

– Тебе не стоит говорить так много.

– Ну так выйдите – и говорить будет не с кем.

Лия последовала за ней в коридор, и они закрыли дверь.

– Ну?

Она слушала объяснения Мэгги с непроницаемым выражением. Затем помолчала, словно ждала продолжения, и уточнила:

– Это всё? – как сказала бы в ответ на какие-нибудь пустяки.

Но Мэгги видела напряжение в её лице. Поджатые губы, твёрдый взгляд.

– Письма, – повторила Мэгги. – От мистера Крейна и мистера Белла. Они раскапывают моё прошлое.

– Наше.

– В основном моё.

– Письма наверняка поддельные. Нужно потребовать показать их.

Мэгги покачала головой. Вокруг смыкались красные ковры и тёмные стены.

– Не хочу их видеть.

– Отель нас не выселит. Мы приносим слишком большую прибыль. Просто каким-то завистливым и непорядочным людишкам не нравится, что женщины завоевали себе уважение. Им вообще не нравится видеть женщин, только если те не чинят им рубашки.

– Здесь нельзя жить, – прошептала Мэгги. – Больше нельзя. Речь о полиции, Лия. Нельзя жить там, где о нас говорят такие гадости.

– Конечно можно. Мы можем жить, где пожелаем. Кто, собственно, эти люди? Сколько там подписей? Десять? Двадцать?

– Не знаю. Много. Целая страница.

– Люди подпишут любую чепуху. Не удивлюсь, если многие из них даже читать не умеют.

Они услышали кашель Кельвина из-за двери. Обе замолчали и смотрели на дверь, пока он не затих. Рука Лии двинулась к ручке.

– Здесь нельзя жить, – повторила Мэгги. – Они знают. Они знают о Ханне Крейн.

– Да что они знают? Ты тысячу раз повторяла, что ничего ей не сделала, а значит, и знать там нечего. Всё ложь и клевета. Пора бы затащить мистера Крейна в суд. И всех остальных, – Лия повышала голос. – Их всех надо затащить в суд. Да как они смеют…

– Звать нас лгуньями? – Мэгги старалась говорить тише, чтобы не услышал Кельвин, и поэтому её голос показался высоким и надломленным. – Мы и есть лгуньи.

У Лии расширились глаза. Она качала головой.

– Нет. Нет. Не больше других.

– Всё, что мы делаем, – ложь. Щёлкаем пальцами…