Мы играли с огнём. Мистический роман, основанный на реальных событиях - Кэтрин Бартер (2021)

– Ты же как раз веришь. Ты и Кэти – вы мне без конца твердите, что это не игра. – Лия схватила её за руку, да так, что было больно, останется синяк. – Не поддавайся. Нас хотят запугать, но мы им не позволим. Мы заслужили здесь находиться. Мы трудились больше кого угодно. Мы не делаем ничего плохого, только хорошее.

– Мы зарабатываем деньги.

– А деньги, – ответила Лия резким шёпотом, – это хорошо. Если не веришь, попробуй поголодать, – она отпустила Мэгги, сделала глубокий вдох и разгладила своё голубое платье. – Так, если ты настолько расстроилась, я об этом спрошу. Поговорю с администрацией и прослежу, чтобы эту мерзость бросили в огонь. Тогда ты успокоишься?

Кельвин снова закашлялся, и Лия повернулась к двери, потом остановилась. Взглянула на Мэгги с таким лицом, словно хотела изобразить нежность, но забыла как.

– Останься с ним, – сказала она. – Он будет рад. А я спущусь и разузнаю. Кейт у себя?

Положив руку на дверь, Мэгги кивнула. Хотелось сказать больше, уговорить Лию уехать, но это было слишком трудно. Да и как? Как уедет Кельвин, если он и на ногах стоит с трудом?

– Хорошо, – Лия повернула ручку и втолкнула её в комнату. – Только дай срок, Мэгги, и я всё улажу.

Она села на край постели и попробовала улыбнуться Кельвину, но не получилось – губы не слушались.

– Хочешь пить? – спросила Мэгги. – Или могу принести что-нибудь из столовой.

Он покачал головой.

– Что-то стряслось?

– Да нет. Ничего.

– Можешь не притворяться. Я больной, но не бесполезный. Могу же я помочь?

– Не можешь, – сказала Мэгги. – Не мог бы, даже если бы не болел.

Она взяла его за руку. Почувствовала через ладонь слабое биение сердца. Вспомнила, как держала его за руку в детстве, когда шла за ним по городу или гуляла по ферме. Тогда ему было почти столько же лет, сколько ей сейчас, и она любила его сильнее родного брата. Он проводил с ней больше времени. Когда он к ним только переехал, это было в диковинку, и он был весёлым и добрым, единственным в доме, кто всегда улыбался.

Но как раз в том году умерли его родители. Должно быть, он думал, что обязан улыбаться, чтобы его не прогнали.

– Просто кое-кому не нравимся мы и то, что мы делаем. Только и всего, – она снова попробовала улыбнуться, обратить всё в шутку. – Нас принимают за ведьм.

– Ведьм не бывает.

– Ничего другого от тебя и не ожидала.

– Не бывает ни ведьм, ни колдовства, ни гномов, ни фей.

– Знаю. Ты ни во что не веришь.

– Вот именно.

«Мошенничество или колдовство?»

Она то и дело отводила от Кельвина глаза. Смотреть на него было больно. Он так побледнел, что через кожу просвечивали кости.

Вспомнилась кость, найденная в подвале. Девушки, которую повесили в лесу, – так она сочинила для Кейт. Девушки, которую считали одержимой дьяволом.

Кельвин снова закашлялся, но зажал рот рукой и, сломавшись пополам, коротко, отрывисто вдыхал. Она всё ещё держала его за руку и попыталась вспомнить про себя молитву.

Скоро он уже смог распрямиться и откинуться на подушку, уставившись в потолок.

– Но ты-то по-прежнему веришь, да? – спросил он, все ещё задыхаясь. – Несмотря на все ваши трюки. Ты веришь, что есть и что-то настоящее?

– Да, – сказала она. – Знаю, ты так не думаешь.

– Я не думаю, что вы лжёте.

– Знаю.

– Только что действует это на вас так же, как и на остальных. Пара странных шорохов – и воображение уже само…

– Знаю.

– Но ты правда веришь, что после смерти мы куда-то отправляемся, что наш дух где-то существует?

– Не знаю. Не надо много говорить, Кельвин, тебе вредно.

– Мэгги…

– Да, верю. Да. Ты же знаешь.

Какое-то время он молчал.

– Значит, это не конец? – спросил он. – Ты правда в это веришь?

И тогда она увидела на его лице то же выражение, которое видела у скорбящих отцов за столом. Желание поверить – вопреки себе.