Венера - Бен Бова (2000)

Фукса на мостике не было, когда я заступил на свой пост, но вскоре он показался: выглядел он хмуро. Интересно, что он собирался произвести в качестве устрашительной операции, которую называл «демонстрацией силы». Причем «рассчитанной демонстрацией». Интересно. Невольно вспомнив свое прилюдное избиение, я предположил что-то в том же роде.

Наверное, оттого все восемь часов вахты прошли спокойно, но в постоянном напряжении. «Люцифер» сбросил высоту и опускался все ниже. Мы облетали ночную сторону планеты, сканируя невидимую поверхность под нами при помощи сенсоров, а также радаров. Мы знали последнее местоположение Алекса, о котором он успел сообщить по каналу связи с Землей: он шел вдоль экватора, когда его передающий маяк внезапно заглох. Последними его словами было сообщение о том, что корабль потерпел крушение; и команда занимает спасательные катапульты. Мы рассчитывали найти его где-то неподалеку от экватора и намеренно шли этим курсом, рассчитывая встретить искомое.

Мой сосед за пультом систем жизнеобеспечения оказался один из организаторов заговора, здоровенный азиат по имени Багадур. На целую голову выше меня, с широкими плечами и развитыми мускулистыми руками. Голову он брил наголо, но широкую челюсть прикрывала густая черная борода. Кожа у него была желчного, почти болезненного оттенка.

Фукс почти словом не обмолвился ни с кем из нас за все время вахты. Но когда нас сменили, он вышел за нами в коридор.

- Хамфрис,- позвал он,- за мной.- И, словно что-то вспомнив, прибавил: - И ты, Багадур.

Он провел нас к лазарету и приказал Багадуру встать возле стола. Для всех троих места в тесном отсеке медпункта не нашлось, поэтому мне пришлось остаться в коридоре возле открытого люка.

- Багадур, ты что-то неважно выглядишь,- сказал Фукс по-английски.

- Я, капитан? - голос азиата звучал глубоко и низко - почти бас. К моему удивлению, у него оказалось отличное произношение, но тут я вспомнил, что английский - международный язык астронавтов.

- Да, именно ты. Есть какие-нибудь жалобы? Может быть, какие-нибудь проблемы, о которых ты хотел мне рассказать?

Багадур растерянно сморгнул несколько раз. Очевидно, он лихорадочно соображал, чего от него добиваются. Наконец он сказал:

- Я не понимаю, капитан.

Фукс подбоченился, уперев кулаки в бока, и затем заговорил на туземном языке, на котором обычно общался с командой на мостике. Видимо, он еще раз повторил свой вопрос, только по-азиатски.

Багадур медленно покачал головой.

- Нет, сэр,- ответил он на английском.- У меня нет никаких проблем, о которых я бы хотел рассказать вам.

Фукс обдумал его ответ в молчании. Прошло несколько томительных секунд. Затем он сказал:

- Ну, что ж, очень хорошо. Я рад.

- Мне можно идти, капитан? - Фукс перегораживал плечами выход, и фактически Багадур оказался прижат к операционному столику лазарета.

- Ты уверен, что все в порядке? - снова спросил Фукс, на этот раз откровенно насмешливым тоном.- Я не хочу, чтобы кто-то из членов экипажа испытывал неудобства. Ты ведь не ощущаешь никаких неудобств, Багадур? - подчеркнул он последние слова.

Темные брови сдвинулись на лице азиата. Затем он ответил:

- Я всем доволен, капитан.

- Прекрасно. Это радует. А как остальной экипаж? Все довольны, как ты думаешь? Ты же у нас заводила.

- Да, капитан, все счастливы.

- Отлично. Тогда можешь передать им от меня, что я буду очень несчастлив видеть их перепуганными, как трусливый кроличий выводок.

Багадур вздрогнул, как от пощечины.

- Напомни им, что я всех предупреждал о том, что это рискованная миссия. Ты помнишь это?

- Да, капитан,- медленно проговорил Багадур.- Вы говорили, что нас ждут опасности.

- И достойное вознаграждение по окончании экспедиции. Это ты тоже помнишь?

- Большое вознаграждение. Да, капитан.