Вторая смена - Лариса Романовская (2014)

– Ну что, Софья батьковна, домой сильно торопишься? А то давай отметим, так сказать, успех мероприятия?

– Савва Севастьянович, а вы уверены, что это… – Соня чуть обернулась, глянула на мягко закрывшуюся дверь подъезда: – Успех?

– Могло бы быть гораздо хуже. Веришь?

– Не верю. Но давайте отметим.

Старый кивнул и показал рукой на ближайшую скамеечку. Вытащил из кармана фляжку: по размерам чуть больше той, которой пользовался Дима-котовод.

– Что предпочитаешь? Шампанское? Ликер?

– Я за рулем, – немного разочарованно отозвалась Соня. И покосилась на окна Дуськиной квартиры. Там в детской на подоконнике сияла свеча. С тремя тенями, насколько Старый понимал.

– Мы тебе ночной троллейбус до самого дома поймаем, не переживай.

– Договорились, ловите. – Соня смотрела, как Старый сворачивает с фляги крышку-стаканчик, обхватывает ладонью горлышко. – Савва Севастьянович, а можно соку?

– Сейчас соорудим. Можно даже компота. Ты мне вот что скажи. Какое число сегодня, помнишь?

– Четырнадцатое.

– Правильно. У Евдокии день рождения завтра. А еще полгода ровно, как твоя свадьба не сложилась.

– Да? Ой, черт… А я чего-то забыла.

– Ну и хорошо.

– Я так не думаю. Чем больше я смотрю на вашу жизнь, тем больше…

– Знаю, – отмахнулся Старый. – Ты как турист в другой стране. Ярко, странно, местами дико. Домой хочется, но уезжать жалко. Так?

– Приблизительно. В турпоездке страну не видно, одни достопримечательности. А интересно смотреть на аборигенов. Как живут, а главное – зачем.

Хорошее у нее сравнение, точное. Значит, и остальное тоже точным будет.

– Сейчас турпоездка была. Если ученичество примешь – это как рабочая виза получится. Если пройдешь его, то как эмигрируешь. Навсегда.

– Я догадалась. – И снова вежливая улыбка. Без почтительности, как у его девчат.

– Ну так что, домой вернешься или задержишься?

– Сперва выпью сок. Лучше вишневый.

Снова улыбка. Такая же ровная. Профессиональная. Кем-то она ведь работала раньше, эта Соня? Что-то юридическое. Адвокат? Теперь неважно.

– Я знаю, ты детей не очень любишь… Но тут для дела нужно было зайти. Проверить, узнает она тебя или нет.

– А это не ребенок. Это ведьма. Просто маленькая.

Савва Севастьянович кивнул, плеснул в стаканчик. Поводил над ним ладонью, дожидаясь, когда из поднимающихся со дна пузырьков набухнут алые ягоды. За это время можно выбрать любой ответ. Он вообще-то не имеет значения, но… Правила лишний раз лучше не нарушать.

* * *

Алло, это Лена. Ну, с наступающим тебя! Всего самого-самого, ма шер, чтобы себя в работе не потерять, а работу – в себе. Легкой тебе руки! И чтобы дома у всех твоих все было хорошо, потому что семья – это тоже самое главное, просто немного наоборот. Ты представляешь, Паша тут отличился! Двадцать пять лет без отца родного жил нормально, а теперь решил, что его надо найти позарез. А то вдруг он там без него загибается! Такое устроил, я потом расскажу! Дусенька, помнишь, ты мне записку показывала, Анютину? Я не могла понять, что не так. Потом сообразила. Оно по форме как проклятие выглядит, могло бы даже сработать… Дусь, это просто записка, ты не бойся. Я специально посмотрела, у меня открытки были, меня Аня с летним солнышком поздравляла. Дуська, это не ее почерк, категорически! Мирской ребенок писал, но несознательно. В общем, ты у Ани спроси, может, ее в школе кто-то обижает, вот и пишет ей такие гадости? Может, она кому-то похвасталась про себя? Ты ей скажи, чтобы способности лишний раз не светила, а то по нынешним временам… Дуся, ты перезвони потом, хорошо? У меня тут такие новости, с ума сойдешь! Завелся у меня тут один… Клаксон! Брысь, не видишь, я с автоответчиком разговариваю?

9 мая 2009 года, суббота

С утра я здороваюсь с дворником и соседями.

С соседскими псами тоже слегка здороваюсь.

Пыль выглядит сладкой пудрой, а ржавчина сепией,