Пока я здесь - Лариса Романовская (2022)

Я хочу найти Диму Щедровицкого! И мне важно, чтобы что-то происходило. Это будет такая история. Как раньше, в театралке, мне было важно, какими жестами и какой мимикой можно реагировать на слова партнёра по сцене. Тогда я всю реальность рассматривала как источник для образов. А сейчас – как источник энергии. Именно поэтому я пробую найти Диму.

Попытка раз? Два? Закрыть глаза и слушать шум воды. И запах соседского освежителя. На двери туалета висит карман для разной фигни. В нём – коробок спичек. Я недавно прочитала, что запахи можно удалять ещё и вот так. Без резкой освежающей вони.

Рыжее пламя спички, запах горелого дерева… Рыжие пятна на кафеле – отблесками. Как свет на белых стенах книгоубежища. Там во дворе горел фонарь, свет лежал неровно. Сейчас тоже неровно, вперемешку с тенями. Неровный свет. Пальцам горячо. Эту спичку кинуть в унитаз, чиркнуть следующей. Смотреть в огонь, будто сквозь него… До пятен перед глазами.

Успеваю прислониться, бросить в унитаз вторую спичку. Закрываю глаза. Темнота и пятна. Очертания. Фигуры.

Темнота! Фигура мальчика с котёнком, скульптура из книгоубежища. Но они совсем не похожи, этот скульптурный книжный ребёнок и почти взрослый настоящий живой Дима. У них только вот котята одинаковые. Котята!

Картинка мигает и гаснет, как огонь спички. Жгу ещё, смотрю, думаю… Пытаюсь что-то поймать… Они зачем-то стучат ко мне сюда.

– Да не мешайте вы, ну пожалуйста!

Я не могу понять, там что-то ещё мелькнуло… Картинка странная. Зелёная стена, над ней колючая проволока, на проволоке – пластиковая еловая ветка, а на ветке красный новогодний шарик. Знакомое! Только обычно я вижу эту стену и проволоку под другим углом, с другого ракурса. Снаружи этого зелёного забора…

Это стена гаражей в соседнем дворе. Я мимо этой стены хожу с Мелочью почти каждый день. Поэтому почти не считываю этот пейзаж. Колючая проволока и новогодний шарик. Экшн-инсталляция. Первые пару раз дико, потом – часть реала. Сейчас эта картинка проступает перед глазами. Только с другой высоты. По ту сторону забора.

– Он может быть в гаражах?

– А что там? Что он там забыл?

– Ну не знаю, кошка ощенилась… Или собака… Окотилась.

– Вика, ну что за шуточки, ну Вика!

– Может, наверное, не знаю… Солнышко, спасибо.

У сторожа на стоянке точно есть собака, огромная, белая, неуклюжая, как табуретка… Звать Нюша. Боевой почти пекинес Мелочь на Нюшу решительно нападает, а она его игнорирует. Поэтому мы и обходим гаражи с другой стороны.

– Надо смотреть там, где ёлочный шарик. Знаете, где это?

Я надеюсь, что они не потащат меня с собой. Тётя Ира говорит, что побежит туда первая, сразу к сторожу. Мама говорит, что мы оденемся и тоже придём. И тут доходит, что я в пижаме вообще-то!

– Если его там нет, вы сразу же позвоните в «Лизу Алерт». При мне!

Они меня слушаются! Две взрослые тётки! С ума сойти. Потому что я спокойная, а они нет? Потому что я чего-то там знаю и предвижу? Я даже не могу сказать «ну не бред ли?». Они мне верят. И тётя Ира спрашивает, не знаю ли я, как там Дима? Насколько он… в порядке? Мне очень хочется наврать, что всё хорошо, что Дима живой. Но я этого не знаю. Не вижу. Я даже не уверена, что искать надо в гаражах!

Тётя Ира выбегает – она, оказывается, всё это время не снимала куртку. И сапоги тоже. В прихожей бурые пятна, тающий снег вперемешку с реагентом, сейчас Мелочь по всей квартире развезёт. Нам надо одеться, тепло, на улицу, а я никак не соображу, что нужно надеть. Как маленькая. Стою, жду, пока мама мне покажет на сапоги, на шапку… Туплю, как… наверное, как этот самый особенный Дима.

Я никогда так не тупила, ни после ОГЭ, ни вообще. Причём самое дурацкое – у меня не хватает слов. Не помню элементарное. Про ключи, про перчатки… Хочется чихнуть – и не могу понять, что нужно делать. Попросить… у мамы… Я так и говорю:

– Я чихать хочу. Не читать! Чихать!