Когда порвется нить - Никки Эрлик (2022)

Аника дала ему адрес Академии Коннелли, школы рядом с ее квартирой, где проходили занятия нескольких групп, и Хэнк появился там в воскресенье, опоздав на полчаса после напряженной смены в отделении скорой помощи.

Он заглянул через полуоткрытую дверь в комнату 201, где собрались те, чья жизнь приближалась к концу, отмеренному нитями. Все плакали, похлопывали друг друга по спинам, передавали коробки с салфетками. Чертовски удручающее зрелище. Хэнк надеялся, что встречи с этой группой помогут ему почувствовать себя лучше, а не повергнут еще глубже в пучину отчаяния.

Он уже собирался уходить, когда услышал тихий смех, доносящийся из комнаты 204 через три двери по коридору, где собирались коротконитные, у которых еще оставалось время – не месяцы, но годы. И Хэнк решил войти к ним. На самом деле ему там не место, но кого это касается?

МОРА

– Сегодня я хочу поговорить о секретах, – сказал Шон, открывая вечернюю дискуссию.

– О, хорошо, давно у нас не было темы для обсуждения, – шепнула Мора Бену.

– Звучит многообещающе, – добавил он.

Оказавшись на соседних стульях в первый вечер встречи, Бен и Мора теперь всегда садились рядом. Мора ценила восприимчивость Бена к ее комментариям, а Бен, казалось, был благодарен за то, что Мора никогда не относилась к беседам слишком серьезно. Каждое ее легкомысленное замечание пробивало брешь в скорлупе обреченности и мрачности, которая в противном случае могла бы оказаться удушающей.

– Я уверен, что многие из нас тратят много эмоциональной энергии на то, чтобы держать все в себе, – сказал Шон. – Но когда имеешь дело с чем-то таким… значительным, как ваша нить, возможно, стоит поделиться другими проблемами, сбросить с плеч остальной груз. Если не возражаете, конечно.

– Мы тут не на дурацкой исповеди, – пробурчал Карл.

Мысли Моры ненадолго вернулись к ее ссоре с Ниной, к похождениям подруги по сетевым форумам, которые она скрывала несколько недель. Но разве сама Мора ничего не скрывала? Она так и не рассказала Нине о бессоннице, о маленьком мальчике с рюкзаком и его маме.

– Ну, мне есть чем поделиться, – сказал Террелл.

Явно довольный, Шон предложил ему продолжать.

– Все дело в Теде, – сказал Террелл.

– Кто такой Тед? – спросил Нихал.

– Мой бывший парень, – сказал Террелл. – Я украл у него часы за восемьсот долларов.

Все ждали объяснений.

– Позвольте мне сначала сказать, что я считаю себя очень респектабельным человеком, – пояснил Террелл, – и это единственная постыдная ошибка. Как будто кто-то, например, всю жизнь питается салатами, а потом в один прекрасный день съедает целый шоколадный торт. Но, короче говоря, мы с Тедом встречались почти год, когда он решил изменить мне банальным образом.

– С твоим лучшим другом? – догадалась Челси.

– С коллегой, задержавшись допоздна на работе. Как последний идиот, он пришел домой из офиса с чужим ремнем, потому что, наверное, было темно, а все мужчины в финансовой сфере носят одинаковые уродливые черные ремни. Я, конечно же, узнал об этом, мы расстались, и я решил отомстить, забрав то, что было ему дорого.

– Часы действительно были ему дороги? – спросил Бен.

– Это не была семейная реликвия или что-то в этом роде. Просто чертовски дорогие часы. И этот ублюдок был мне обязан. Я должен был отомстить ему за то, что он потратил впустую последние десять месяцев моей жизни. Он украл у меня время, и я не придумал ничего более подходящего, чем украсть его часы.

Террелл закатал рукав и с озорной ухмылкой дернул запястьем – золотые наручные часы блеснули в люминесцентном свете классной комнаты. Даже Шон не сдержал улыбки.

– О боже, как бы я хотела до этого додуматься, – сказала Челси. – Когда мой бывший имел наглость бросить меня по СМС, я просто снесла бейсбольной битой его зеркало заднего вида.

– Почему вы расстались? – спросил Нихал.

– Ну… он узнал, – сказала Челси, и все сразу поняли, о чем речь.