Когда порвется нить - Никки Эрлик (2022)

Мора поднялась с дивана.

– Это все части одной проблемы! – воскликнула она.

– Ну, может быть, объявление кажется более резким, чем есть на самом деле, – предположила Нина.

– Мне только что объявили, что исключительно из-за моей нити я не могу быть ни солдатом, ни агентом ФБР, не могу заниматься всякими глупостями в АНБ. Как, черт возьми, они могут так поступать? – Мора начала расхаживать по комнате. – Как будто мы перемещаемся в прошлое. Что дальше? «Не спрашивай, не говори»[13] о своей нити?

– Честно говоря, я тоже не могу в это поверить, – сказала Нина. – Но технически это не значит, что ты не можешь служить в армии или ФБР, просто будут некоторые ограничения в том, что ты можешь делать на этих должностях.

– Нина, ты серьезно? Ты пытаешься их защитить?

– Нет. Конечно, нет, – быстро проговорила она. – Это ужасно.

– Все говорят, что то, что происходит в других странах, никогда не может произойти здесь. А теперь что?!

– Вероятно, это глупая реакция на теракты, – сказала Нина. – И они отменят указ, как только поймут, что ошиблись.

Но Мора вздохнула и покачала головой.

– Мне это видится иначе.

Мора любила Нину, но подруга всегда пыталась ее утешить, указать путь к светлой стороне. Нина, возможно, и была в некотором роде зонтиком для Моры, однако это не мешало дождю идти, а Море иногда просто нужно было выпустить пар.

Всю свою жизнь Мора знала об этом отвратительном стереотипе, который требовал самодисциплины, никогда не позволяя себе показаться слишком злой, слишком настойчивой. Она знала, что мир любит восхвалять святых, тех, кто принимает трудности спокойно, а не с яростью или жалуясь. Но когда происходят такие несправедливости, как можно винить кого-то за то, что он чувствует боль и выражает ее?

По крайней мере, в стенах комнаты 204 Мора могла купаться в этом гневе, окруженная теми, кто его разделял.

В воскресенье после пресс-конференции она вошла в класс, где несколько человек уже обсуждали новости, и уронила сумку на пол.

– Все в бешенстве или только я?

«Да, черт возьми, да» и «А как же» эхом прокатились по комнате.

– Я уверен, что эмоции накалены до предела, и буду рад предоставить возможность каждому из вас высказаться по очереди, – объявил Шон, опасаясь, что встреча превратится в беспорядочные разглагольствования.

– Может быть, мы все слишком остро реагируем, – сказал Нихал.

– Я думаю, есть только один способ отреагировать, – отрезала Мора.

– Как вы думаете, что это значит для нас? – спросила Леа, вопросительно оглядывая собеседников.

Хэнк встретил взгляд Леа.

– К сожалению, это означает, что все может стать еще хуже.

– Я не понимаю, как все может стать намного хуже, чем уже есть, – сказал Карл. – Они же не могут сделать наши короткие нити короче.

– Но у нас больше нет времени на то, чтобы переживать по поводу наших нитей или злиться на собственную жизнь, – сказала Мора. – В мире творится слишком много мерзостей, на которые нам следует злиться.

– И дело не только в правительстве, – высказалась Челси. – Это касается всех. Я слышала о новом приложении для знакомств, которое предназначено только для парней-коротконитных, называется «Поделись своим временем». Вы даже можете фильтровать по длине нити. Рекламируется как способ найти людей, которые похожи на тебя, но очевидно, что это уловка, чтобы вытеснить нас из обычных приложений, чтобы, не дай бог, длиннонитные случайно не влюбились в кого-нибудь из нас.