Когда порвется нить - Никки Эрлик (2022)

Нина уже длительное время не заходила на тот сайт, не читала другие блоги и форумы, хотя новые появлялись ежедневно. Она прекратила поиски сразу после ссоры с Морой, отбиваясь от навязчивых онлайн-сирен.

Нина заметила бумажную листовку, приклеенную к меню, с рекламой вечера «Открытый микрофон» на следующей неделе, а в задней части зала заметила небольшое возвышение и микрофонную стойку. Она с легкостью вообразила на этой сцене Мору с микрофоном, такую красивую, исполняющую восторженную, хотя и немного резкую песню в честь Эми Уайнхаус. Трудно поверить, но прошло больше двух лет с тех пор, как Нина сидела в баре с Сарой, своей соседкой по комнате в колледже, и впервые заметила Мору.

В караоке-бар они пошли по приглашению Сары. Всякий раз, когда она приезжала в Нью-Йорк, ей нравилось заново переживать дни своей юности – когда ее коронным достижением было участие в роли Аделаиды в школьной постановке «Парни и куколки»[14], - посещая бродвейские шоу и распевая караоке в центре города.

Когда Мора сошла со сцены, Сара настояла на том, чтобы Нина подошла к ней познакомиться.

– Ты должна пойти и поговорить с ней. Она симпатичная.

– Я не могу, – возразила Нина.

– Почему? – спросила Сара.

– Ну, во-первых, я даже не знаю, лесбиянка ли она.

– О, пожалуйста, только лесбиянки поют «Валери»[15].

– Это смешно, – сказала Нина. – Это просто песня. И написал ее мужчина.

Сара только закатила глаза.

– Тебе не нужно проверять все факты.

– Ну, даже если она лесбиянка, – сказала Нина, – я не подхожу к незнакомцам в барах, как ты.

– Хочешь сказать, что я шлюха? – Сара притворилась обиженной.

– Нет! Я говорю, что в тебе есть уверенность. То, чего у меня всегда было меньше.

– Ты достаточно уверена в себе, чтобы исчеркать любую статью своим красным пером. Как часто делала это с моими работами.

– Это другое. Просто работа.

– Это тоже работа, – парировала Сара. – И восемьдесят процентов успеха заключается в том, чтобы сделать первый шаг.

Глоток клюквенной водки подкрепил эту мысль.

Хотя они не виделись полгода, с момента последнего приезда Сары из Лос-Анджелеса, они легко вошли в прежний ритм: Сара давала романтические советы, а Нина размышляла, стоит ли их слушать. Когда их случайно определили в соседки по комнате на первом курсе, Нина не представляла, что подружится с Сарой, веселой блондинкой, чьи волосы обладали сверхъестественной способностью высыхать гладкими блестящими кольцами. Но на третьей неделе их совместного проживания Нина призналась, что она лесбиянка, и Сара, довольная тем, что на одну девушку, претендующую на лучших парней в студенческом городке, стало меньше, решила взять тихую Нину под крыло.

Для Сары свидания были игрой, а флирт – средством вызвать интерес мужчины и соблазнить его вызовом. Она поделилась с Ниной своим методом: завязывай разговор, привлекай внимание, но всегда, всеми способами заставь его пригласить тебя на свидание. И Нина ухватилась за это правило, как за щит. Если она позволяла другим женщинам брать на себя инициативу, то ей не нужно было выходить под свет софитов. Не нужно было чувствовать себя уязвимой.

И только глядя на Мору на сцене – видя ее уверенность, ее сияние, то, как она покорила зал, даже не будучи настолько искусной певицей, – Нина чувствовала себя особенно уязвимой. По сравнению с ней она казалась себе тусклой и бесцветной.

К тому времени, как Нина набралась смелости и заговорила, Мора уже отошла к бару, заняв место среди группы, похоже, коллег, все еще в брюках и юбках. К счастью, она сидела на табурете с краю и к ней было легко подойти.

«Действуй», – сказала себе Нина. Она не ходила на свидания уже больше года – работала сверхурочно, чтобы получить повышение. Так она оправдывалась всякий раз, когда Эми или мать допытывались о ее личной жизни, и подсказка от Сары, вероятно, стоила того, чтобы обратить на нее внимание.