Янтарные глаза - Вилма Кадлечкова (2013)

Он содрогнулся, представив, какой ужас у всех верующих ӧссеан вызвала бы одна лишь мысль о прикосновении своей нечистой рукой к Душе Корабля – не говоря уже о чтении! Что-либо подобное было дозволено лишь высшим из высших, и то – после проведения сложных ритуалов. Но он и так уже неоднократно провинился перед Аккӱтликсом, и хуже уже некуда. Пилот как раз закрывал герметичную дверь, стоя спиной к нему. Лукас не колебался ни секунды, стремительно вырвал тубус из кронштейна и засунул его под свое кресло. Алый бархат весьма кстати слился с цветом плюшевого ковра. Коварный вор наверняка бы повременил, пока Корабль не двинется в путь, а Ранганатан куда-нибудь не отойдет – подобная ситуация при трехдневном перелете определенно случится; но двери кабины пилота стандартно имели автоматический замок, и Лукас не собирался полагаться на вероятность, что пилот в один из необходимых обходов оставит дверь приоткрытой.

Тут Джеймс Ранганатан прошел мимо и сел в кресло пилота.

– Вы скажете, куда мы летим, или это тайна? – спросил он.

Очевидно, это была шутка.

– Страшная тайна, – заверил его Лукас. – Могу ли я посмотреть список имеющихся станций?

Он потянулся через пилота к панели управления и вызвал список сам – одни лишь названия без каких-либо координат, но отсортированные по прямому восхождению.

Ранганатан не сказал ничего из того, что явно крутилось в его голове; например: «Почему этот мужик пытается делать вид, что разбирается в этом?» Или же: «А почему он не вызовет список себе на нетлог?» Может быть: «Что у него тут за беспорядок?» Но он только молча смотрел. Лукас бегло листал список более восьмисот станций и сравнивал его с другим, более коротким, который был в его голове.

– Доложите в диспетчерскую, что мы летим на Ямбери IV.

Руки Ранганатана застучали по клавиатуре с утешающей уверенностью.

– Старт через семь минут тридцать две секунды, если вас это устроит.

Он помолчал.

– Вы знаете, что при старте надо…

– Конечно. Я не запущу в вас аквариумом, – заверил его Лукас.

Ранганатан удивленно поднял глаза. Затем рассмеялся.

– Отлично, и торта у вас тоже нет!

Среди пилотов всегда ходили истории о том, какие только вещи у пассажиров не взлетали в состоянии невесомости, а некоторые предметы традиционно лидировали.

Лукас вышел из кабины пилота. Стянул с себя синее пончо сланцевого оттенка и перекинул его через руку. Из сумки достал последний номер «Астрофизического вестника», что было его любимым чтением во время путешествий в космос, и засунул его глубоко в сетчатый карман кресла. Наклонившись, вытащил из-под кресла добытый обманным путем тубус и спрятал его под пончо. А затем все это, включая сумку, закрыл в шкафчике в стене.

Ранганатан Лукасу приглянулся. Застегивая ремни и шаря в поисках кислородной маски, он продолжал думать о нем – о том, кто он такой и какие выкрутасы судьбы привели его к работе водителем на Спенсеров, – и вдруг пазл сложился в его голове. Трэвис идиот – иначе и сказать нельзя! Он выбрал пилота, которому был где-то двадцать один год и двадцать один день и который, судя по всему, имел на счету первую большую неудачу. Видимо, он думал, что над таким парнем легко взять верх. Свою роль наверняка сыграла и ностальгия, а также мнимая похожесть судьбы. Но Трэвис чертовски ошибается в Ранганатане. Он достигнет всего, чего хочет.

– Старт через шестьдесят секунд, – объявил пилот в микрофон. – Всё в порядке?

Лукас лишь нажал зеленую кнопку на подлокотнике кресла, не став отвечать. И еще одну. Золотистое освещение в кабине потихоньку слабело, будто он и правда находился в театре.

«Ибо свет наполняет чувства, а чувства, как пьяные торговцы, перекрикивают Истинный голос, – всплыл в его голове стих на корабельном ӧссеине. – Голос Божий, Голос Аккӱтликса, а песнь его тиха и могущественна, когда душа открывается Вселенной».

Кабину залила тьма.

* * *