Консорт - К. Линде (2019)

Когда Алви вошел в комнату, он напоминал тень того, каким был. Ордэн сел рядом с Верой, и они стали ждать. Алви смотрел на пол, на свои руки, на обувь, только не на них.

— Теперь вы знаете, — сказал Алви, издав смешок, словно все это было шуткой.

— Как давно? — осведомилась Авока. Ее голос был напряженным.

Алви скривился от яда в ее тоне.

— Пожалуй, мне стоит начать с самого начала.

Сирена представила, как он надел свой костюм, как для выступлений в таверне в Элейзии. Он словно сочинял, как стал кем — то еще. Не был индресом, а примерял на себя этот облик в истории. И вел себя как всегда напыщенно, как и ожидалось от Алви.

Он поднял взгляд и посмотрел на каждого по очереди. Он вздрогнул от пристального взгляда Авоки, но был рад, что Сирена смотрела на него спокойно. Она могла лишь представлять, что происходило в его голове.

— В год моего рождения на Фэн напали. Волки прибыли из ниоткуда и убили десятки людей. Большие волки. Огромные. Таких волков никто не видел раньше. Их имя было в легендах, но мы не смели называть его. Так много людей погибло. Включая моего отца, — сказал Алви. — Это было около двадцати лет назад.

Авока вздрогнула.

— В ту же ночь. Когда напали на Аонию?

— Насколько я понял по твоим рассказам, время примерно совпадает, — Алви издал смешок. — Похоже, у нас с Кесфом больше общего, чем он думает.

— Но ты пережил нападение, — сказала Сирена.

— Да и нет. Я рос с жутким шрамом на животе. От груди до низа живота. Словно меня кто — то распорол и неправильно соединил. До церемонии волка — одиночки я и не понимал, что я не такой, как все моего возраста. Я всегда хорошо видел. Я слышал разговоры, которые не должен был. Информация копилась в голове, и я ее не забывал. Но я не удивлялся этому, пока не вернулся первым в тот день, и мама не рассказала о нападении.

— Тебя укусили, — поняла Матильда.

— Да.

— Но укусы так не влияют на людей! — завопила Авока.

— Нет. Многих укусили в ту ночь. Некоторые умерли. Некоторые — нет. Никого больше не задели. Но я был ребенком, я должен был умереть от того укуса. Но путешествовал мимо нашей деревни и остался там на ночь. Без него индресы убили бы всю нашу деревню. Он наполнил мое тело магией, которая сдерживала яд индреса в моей крови. Тот мужчина спас и проклял меня.

Авока тихо охнула. Ее глаза были огромными.

— То есть…

Алви кивнул.

— Кесф…

— Он спас твою деревню и твою жизнь, но прибыл в Аонию и обнаружил, что ее больше нет, — прошептала Авока.

— Еще один повод для него ненавидеть людей, — прошептала Сирена. — Если бы он не помог тебе и вернулся в Аонию на ночь раньше, может, ему удалось бы им помочь.

— Или он бы умер, — добавила Вера. — Это вполне вероятно.

— Ему стоило понять, что ему повезло, что он задержался на ночь, — сказала Матильда.

— Это на него не похоже, — сказала Авока. — Ты уверен, что это был Кесф? Может, жив еще один лиф Аонии?

Алви покачал головой.

— Моя мама узнала его. Говорит, он не изменился за двадцать лет. Она пыталась отблагодарить его, но он сказал, что не помнит ее. Или решил не признаваться.

— Он… знает, что спас тебя тогда? — спросила Сирена.

Алви мрачно кивнул.

— Теперь знает.

Сирена скривилась. Кесф спас жизнь Алви, и тот оказался с женщиной, которую любил Кесф. Он явно ненавидел себя за это. И многое другое.

— Итак… Кесф задержал яд индреса в твоем организме, и теперь ты индрес? — поразилась Авока.

— Не совсем. До этого яд спал. У меня были преимущества. Это помогло мне в Бьерне. Особенно просто было ускользать незаметно.

— Конечно, ты бы использовал силы, чтобы пробираться всюду и жульничать, — проворчала Сирена.

— Зачем суперсилы, если нельзя повеселиться? — Алви пожал плечами. — В любом случае, когда мы были в Ауруме, и на тебя напал браж в замке, я оказался в саду, где столкнулся с Альфой.