Тихая роща - Юлия Лим (2017)

Наконец появился свет в конце туннеля – луна просвечивала сквозь решетку. Подергав ее, я поняла, что она заперта.

– Еще один заход, малыш, а потом я тебя отпущу, – пообещала я, потянувшись к голове.

Свет закрыло что-то огромное. Прежде, чем я успела что-либо понять, когтистые лапы вцепились в решетку и сорвали ее с петель. На меня смотрела медвежья морда. С ее клыков капала слюна.

3

Я стояла с поднятыми руками, трясущимися коленями и не в силах вдохнуть. Грудь жгло от недостатка кислорода. Медведь протянул лапы, схватил меня и перебросил через плечо. Я замахала руками и ногами, заколотила его кулаками по мускулистой спине, которая оказалась человеческой.

В детстве я очень боялась Иванушку из «Морозко», когда он превратился в медведя. Сейчас же произошло то, что скорее всего станет моим новым кошмаром – я встретила этого «Иванушку» наяву.

– Пусти меня!

Вместо ответа он зарычал и зафыркал, а после дернулся так, что я сползла ему на спину. Медведь встал на четыре лапы и побежал. Я вцепилась в него, обвив руками за талию, а ногами за грудь.

«Всадники обычно сидят за головой коня, а не за его задницей!» – засмеялась Наташа.

«Я тебя когда-нибудь убью!» – подумала я.

Скорость становилась все больше, сердце стучало, словно сумасшедший барабанщик, решивший повеселиться и выбить самый быстрый ритм из всех возможных. В ушах звенело.

Болотная местность сменилась снежными сугробами. Голове стало холодно, нос и щеки тут же замёрзли. Стопы и вовсе перестали ощущаться.

Шипение Василиска мне удалось различить не сразу. Из-за звона в ушах и резкого холода я не могла сосредоточиться. Когда я попыталась поднять одну руку, медведь подскочил, перепрыгивая упавшее дерево, и я чуть не улетела в сугроб.

– Помоги мне, – шепотом попросила я, стягивая с головы Василиска. Его лапки запутались в моих волосах и мне пришлось выкручиваться, чтобы не упасть и не сломать себе и ему что-нибудь.

Наконец, Василиск оказался у меня на ладони. Я посмотрела в его большие глаза.

– Прошу тебя, лизни ему кожу, – шепнула я, поднесла существо поближе и поцеловала в нос. Затем отпустила его.

Василиск пополз по торсу медведя вверх, остановился на его шее, где человеческая плоть сливалась с медвежьей, и смачно лизнул.

Медведь взревел, встав на задние лапы. Я слетела в сугроб, отпечатавшись на нем в форме ангела. Холод подстегнул мое желание выжить и вскоре я уже бежала, куда глаза глядят, по колено проваливаясь в снег.

Знакомый шелест крыльев заставил меня вскрикнуть и пригнуться. Но ничего не произошло. Когда я обернулась, то увидела медведя, борющегося с полчищем летучих мышей-вампиров.

«Это мой шанс!» – отвернувшись, я побежала в сторону деревьев.

Каждый шаг давался мне с таким трудом, какого я никогда в жизни не прикладывала. Все тело трясло от холода, ноги отнимались, а легкие изнутри словно покрывались морозными узорами, как оконное стекло.

Дышать становилось больно и тяжело. Когда из меня стали доноситься болезненные хрипы, я остановилась. Сознание уходило в черный удлиняющийся коридор. Я упала на колени, поползла на четвереньках по снегу. Когда ладони коснулись травы, я упала без сил.

4

Сквозь дурман Кощей слышит голос Таи. Настороженный, недоверчивый, но ставший родным. Он качает головой, пытаясь пробудиться, но чувствует прикосновение губ к своим. Чужих губ.

Если поцелуи Таи были горячими, настойчивыми и в то же время робкими, то этот поцелуй был пропитан ядом. Ядом, который забирал его настоящую суть, и ядом, которым Кощей ни за что на свете не хотел бы травиться.

Он ощущает обжигающую пульсацию кольца и все проясняется: Кощей видит перед собой Ягиню, жадно сминающую его губы. Он отталкивает ее, и кольцо, совершив выброс магии, усиливает эффект.

– Больше не желаю тебя видеть. Никогда! – говорит Кощей, пока Яга приходит в себя.